Дольче
Хотя завтрак в итоге состоял преимущественно из сладкого кофе, что позволило хотя бы не засыпать на ходу (или на лету), но на лекции, где взбодрить себя какой-либо активной деятельностью не получалось, сонливость навалилась с новой силой. То и дело голос Теренса, всегда так увлекательно рассказывающего обо всем, становился каким-то гулким и неразборчивым, словно какое то гудение в ушах, а все силы приходилось бросать на то, чтобы глаза держать открытыми. Несколько раз девочка даже с невольной завистью косилась на дьяволов, рассевшихся с противоположной стороны класса – те-то, совершенно не смущаясь своей преподавательницы, преспокойно дремали, уронив головы на парты или друг другу на плечи.
- … вот так все и было! – так же гулко и отдаленно долетел голос Раф, ненадолго выводя Дольче из снова одолевшей полудремы. – Опасности обвала больше нет, но кому-то теперь придется следить за этим порталом, время от времени открывая и закрывая двери, чтобы ветер не мешал землянам в городке. Вероятно, створки разболтались со временем…
- Мы все уладим, – кивнул Теренс. – вы молодцы, девочки! Ну и… вы тоже, пожалуй… – учитель невольно покосился на дьяволят. Те замечание единодушно проигнорировали.
- Вероятно, ветер, сквозивший через створки, и был причиной так называемого «полтергейста» в театре все эти годы! – задумчиво добавила Скарлетт. – Если снаружи дуновение из этих Врат лишь пробуждает сокровенное, то там, у самого истока, вероятно становится у землян причиной галлюцинаций. Сами-то вы там не видели и не чувствовали ничего… особенного?
- А сам по себе едва не разворотивший гору ветер – это недостаточно «особенно»? – сонно пробормотал Сульфус, заставив ангелов с удивлением понять, что каким-то образом их противники все-таки «фиксируют» тему разговора с учителями. – Нам и этого вполне хватило!
- Да… но кто должен был все эти десятилетия открывать и закрывать дверь, чтобы регулировать дуновение? Портал же не мог открываться сам по себе.
- Даже если и так, теперь этот «кто-то» ушел. В пещере никого нет. Есть какие-нибудь предположения, что это вообще за портал и куда он ведет?
Переглянувшись, преподаватели почти синхронно отрицательно покачали головами.
- В жизни не слышал ни о чем подобном.
- И я… судя по влиянию ветра на сознание, это совсем непростой переход в другую часть мира. Но исследовать его можно будет не раньше, чем станет понятно, какая опасность может таиться на этом пути. И ведет ли он вообще куда-либо…
- Любой путь куда-либо ведет! – слегка отстраненно пробормотала Раф. Она-то должна была вымотаться еще сильнее, чем остальные!
- Ну что же… зал в театре будут чинить пару дней, заодно Стражи, которых я вызвал, обследуют все эти тайные коридоры и переходы. Надеюсь, это не помешает вам и землянам как следует подготовиться к премьере, но сегодня, думаю, вы весь день можете быть свободны. Считайте свой специальный курс официально оконченным, надеюсь, общение с землянами и наблюдение за ними помогло вам лучше их понимать.
- Да уж! – откликнулась Кабале. – Это было весьма поучительно…
- Сделаю вид, будто ничего сейчас не слышала! – Скарлетт насмешливо погрозила пальцем. – Эй, вы все еще здесь? Идите и развлекайтесь!
К ее, вероятно, некоторому разочарованию, бурного восторга это не вызвало – кажется, лучшим развлечением сейчас дьяволята считали отоспаться хотя бы несколько часов. И Дольче вполне их сейчас понимала…
Вот только для нее самой сейчас, похоже, было не лучшее время для отдыха. Конечно, хоть на долю землян и выпало этой ночью несколько меньше приключений, они тоже должны были порядком вымотаться и теперь едва ли не до полудня будут отсыпаться, так что и наблюдать сейчас за Эдуардо было бессмысленно, но не то кофе все-таки подействовал если не настолько, чтобы взбодрить, то настолько, чтобы после заключительной лекции, невольно объединенной с отчетом Раф о произошедшем (или, по крайней мере, о части произошедшего) в театре, не позволить вздремнуть в трейлере хотя бы пару часиков, то ли Дольче просто не могла спать в первой половине дня. Бывает так: едва не валишься от усталости, но стоит доползти до кровати, как понимаешь, что заснуть не выходит! Просто самоиздевательство какое-то!
- Ты думаешь, они ничего не выяснят про Тайко? – осторожно спросила Дольче у Раф, устав вертеться на кровати и случайно заметив, что соседка тоже не спит. Они не договаривались об этом заранее, но в отчете перед учителями никто ни из ангелов, ни из дьяволов даже не упомянул об участии бывшего небесного воина во всем этом.
Сидящая на своей кровати, сжавшись в комочек и подтянув колени к груди, блондинка приподняла голову.
- Может быть, и узнают. Но гнаться за ним через неизвестный портал по опасному лабиринту Стражи сломя голову не станут… или, по крайней мере, он успеет уйти достаточно далеко. Что Бы Тайко ни натворил, никто не заслуживает того, чтобы лишиться последней надежды. Даже призрачной, если только она и дает еще силы чувствовать себя живым… Вернуться он, конечно, больше не сможет. Но и не повернет теперь уже назад, что бы ни ждало впереди, можешь мне поверить. Даже не из-за Стражей, а просто потому, что позади не ждет уже ничего вовсе.
- Раф…
- М-м?
- Что с тобой теперь такое? Все же закончилось хорошо, а ты как будто… не знаю!
Тяжело вздохнув, подружка откинулась на спину – длинные белокурые волосы веером разметались по кровати.
- Мне перестал сниться сон, который просто изматывал меня в последнее время. Изматывал… а теперь я не хочу засыпать, понимая, что больше его не увижу. Парадоксально, правда?
- Я не понимаю…
- Я думала, что мне станет легче, если появится хоть какой-то шанс, если исчезнет эта безнадежность. А все только усложнилось! А, забудь об этом, наверное, я слишком устала, вот и вижу все в пессимистическом свете. Надо все обдумать потом на свежую голову, наверное, и прояснится…
Раф устало закрыла глаза. Дольче решила, что не стоит ее сейчас тормошить – да еще просто от скуки. Беспокойно повертевшись еще несколько мучительно-длинных минут, девочка обреченно села, свесив с кровати ноги и нашаривая на полу туфельки. Раз заснуть все равно не получается, может быть, прогулка по городу поможет ей слегка встряхнуться?
Поплескав в лицо водой из умывальника и поаккуратнее уложив волосы, Дольче сначала сделала крюк, чтобы заглянуть в жилые корпуса землян и убедиться, что их подопечные вместе с одноклассниками действительно преспокойно отсыпаются, вернувшись в свои домики на рассвете, чтобы их отсутствия никто не успел обнаружить, и только потом отправилась в городок. В театре уже копошились рабочие, ремонтирующие сломанный пол в пострадавшем от мистерий Тайко зрительном зале, и сновали невидимые для землян крылатые Стражи как небесного, так и подземного ведомств… оставалось надеяться, что до премьеры там все уже наладится и успокоится…
«Или лучше бы спектакль все-таки отменили? Земляне, да и мы тоже, конечно, много сил потратили, но, наверное, для Эдуардо отмена премьеры будет теперь единственным способом не усугублять ситуацию!»
Ангел еще не решила, стоит ли верить заявлению Кабале, будто подопечный «сам» призвал дьяволицу с помощью черномагического ритуала – но, к сожалению, от того, врала ли противница, для Дольче ничего не менялось. Так или иначе непутевая Хранительница ухитрилась прямо под носом у себя не заметить заваривающуюся кашу, которую теперь непонятно как вообще расхлебывать! Эдуардо, конечно, молодец, вовремя понял, что его, мягко говоря, заносит, и сам отказался от «договора», но проблем с последствиями это не отменяло. И сомнений Дольче в своей компетентности – тоже!
Заколка-бабочка на волосах ожила и запорхала вокруг хозяйки, легонько щекоча ветерком от крыльев лицо.
- Ты права, Баттерфляй, от упаднических мыслей лучше не станет! И Раф правильно сказала, решать проблемы надо на свежую голову… Прогуляемся-ка мы на местную ярмарку, это меня непременно взбодрит, а тогда и мысли нужные сами придут! Запускай превращение!
Через пару минут девочка вынырнула из безлюдного закоулка, куда спряталась, чтобы не появиться перед каким-нибудь местным жителем прямо посреди улицы, аккуратно расправляя ткань сарафанчика, который купила в Энжитауне перед самой поездкой, да так еще ни разу не надевала. Эх, толку было тащить с собой столько вещей, если в человеческом обличье ходить пришлось преимущественно в форменном платье?
На ярмарке вовсю уже кипела жизнь, пестрела и гомонила людская толпа, в погожее летнее утро мало кому хотелось сидеть дома, поэтому многие жители, у кого не оказалось сейчас срочных или вынужденных дел, пришли сюда. Бойко шумела торговля, то тут, то там звучал смех, где-то играла музыка, все вокруг казалось ярким и праздничным. Дольче и правда почти моментально ощутила прилив хорошего настроения. Это было ее стихией: радостная суета, в которой все будто бы возвращались в детство, бьющие через край позитивные чувства, эта атмосфера веселья, кажется, накрывшая ярморочную улочку, как искрящееся облачко…
Одна беда, опьяненная звенящей вокруг радостью, как это частенько с ней случалось и раньше, Дольче как-то незаметно для себя оказалась счастливой обладательницей целого вороха пакетов с приглянувшимися вещичками, милыми безделушками как себе на память о каникулах, так и в подарок подругам и оставшимся в небесных городах родственникам и знакомым, и истратила практически все «отпускные» из специально выданных земных денег. Причем обнаружился этот факт только когда девочка внезапно обнаружила, что все эти пакеты, коробки и свертки просто не помещаются уже у нее в руках. Мысленно посетовала, что на Земле и в человеческом обличье не может «сворачивать» свой багаж – и только после этого задалась вопросом, а чего это, собственно, покупок так много, если она всего-то лишь прошлась по ярмарочным рядам без всякой конкретной цели. Вместо ответа пришли две невеселые констатации: во-первых, Дольче перевыполнила свой план слегка отвлечься, вместо этого совершенно забывшись, во-вторых, одной, без помощи девчонок ей теперь ни за что все это до трейлера – или хотя бы до местечка, где можно перевоплотиться, когда улицы кишмя-кишат народом – в жизни не дотащить.
«Ну, вот почему вечно со мной так, а?!»
- А ты-то что здесь делаешь? – с подозрением поинтересовались где-то в стороне. Дольче слегка передернула плечами и обернулась, встретившись не менее подозрительным взглядом с Гасом, разглядывающим ее поверх темных очков. Непонятно, нарочно или нечаянно, но толстяк ухитрился встать по диагонали от девочки таким образом, что земляне, сперва вынужденные огибать окруживший Дольче завал пакетов, сразу после этого должны были делать еще один крюк – в противоположную сторону, мимо рыжего дьявола. В итоге гомон вокруг приобретал все больший оттенок раздражения и нервозности – просто поразительно, как даже вообще ничего не делая практиканты из Подземелий ухитрялись портить всем настроение.
- Я могла бы у тебя спросить то же самое! – пробормотала девочка. Она чувствовала себя не менее виноватой в образовавшейся толчее, но поделать с ворохом пакетов ничего не могла при всем желании. – Вы все, кажется, собирались отдыхать…
- Ну, во-первых, мы и на лекции успели неплохо выспаться – должна же от этих уроков хоть какая-то польза быть… – Гас запихнул в рот остатки уже не поддающегося идентификации очередного фаст-фуда и скомкал в кулаке упаковку. – Во-вторых, сейчас вообще-то третий час дня.
- Серьезно?! – едва не выронив все, что хоть как-то удалось уместить в руках, ахнула Дольче, отчаянно пожелав в мыслях, чтобы заявление оказалось просто очередной демонстрацией не самого изысканного дьявольского юмора. Но короткий взгляд на небо – солнце висело прямо над горной пикой, словно за веревочку привязанное, перечеркнул эту спасительную идею. Она что же, несколько часов здесь бродила? Тогда, конечно, неудивительно…
Ангел тоскливым взглядом окинула свои покупки. Можно было позвонить девочкам и попросить прийти, наверняка они тоже уже отдохнули, но…
- Серьезнее некуда. Тебе помочь? – проницательно осведомился толстяк, передвигая собственную сумку на плече (проходящий мимо землянин получил при этом локтем в спину и дальше едва не улетел ласточкой, просто чудом сумев удержаться на ногах) и отбрасывая куда-то за плечо комок маслянистой бумаги (метко тюкнувший по лбу торговку с наиболее противным среди присутствующих голосом). От взрыва ругани Дольче оглушено зажмурилась, втягивая голову в плечи, а рыжий дьявол, не дожидаясь ее ответа, стал деловито собирать расставленные пакеты. Возражать было поздновато, хотя подозрения замельтешили нехорошие. Еще худшая картина рисовалась, если еще и они прямо здесь и сейчас начнут препирательства! Сейчас она была искренне благодарна кому угодно за возможность убраться, наконец, из прохода между торговыми рядами.
На Гаса количество покупок впечатления не произвело. Конечно, пакеты оказались не самой удобной упаковкой, но парень спокойно вешал их на пальцы по два-три, без малейшего напряжения удерживая на весу весь ворох. Дольче невольно вспомнила расхожую шуточку – неизвестно, насколько обоснованную реально – о том, что дьяволы касты Обжорства до сих пор искренне не понимают, зачем вообще нужны единицы измерения массы мельче пуда, считая их незначительной погрешностью.
- Я-то думал, вы повсюду стайками шатаетесь! – признался рыжий, когда они, к огромному облегчению Дольче, вышли с ярмарочных рядов на не слишком людную улочку.
- Ты-то тоже без своих приятелей…
На ее счастье, пожалуй, потому что, окажись перевоплотившихся дьяволят больше одного, никто ей помощь предлагать бы не стал, зато насмешки обрушились бы просто лавиной.
- У Кабирии сократовский подход к распродажам, а терпеть все это столпотворение просто ради того, чтобы поразиться количеству в мире вещей, которые ей совершенно не нужны, вероятно, недостойно принцессы.
- А тебе самому что, что-то нужно?
- Я всегда придумаю, чего бы мне еще захотеть! – со странной гордостью усмехнулся Гас. – Но вообще, мне просто нравится наблюдать за людьми в таких местах. Покупатели хватают, что на глаза попадется, не задумываясь, нужно ли им это, продавцы пользуются случаем, чтобы вытрясти из них побольше, люди подменяют стремления желаниями… Общество потребления – разве оно не прекрасно? – на этот раз улыбка вышла слегка пугающей.
Дольче растерянно молчала. Странно было понимать, что там, где она сама видела радость и праздничность, существовало, ничуть не противореча и даже оказываясь неотделимой частью, и все то, о чем сейчас толковал Гас. Вечно на Земле все оказывалось так переплетено и перепутано, то и не понять, как к любому из явлений относиться!
Зато становилась понятной столь неожиданная отзывчивость дьявола. Похоже, отказавшее чувство меры вызывало у Гаса невольную солидарность, пусть даже и к ангелу! Иронизировать на этот счет девочка не стала, прекрасно понимая и то, что передумать рыжий может в любой момент, как только решит, что его готовы обвинить в такой «постыдной» вещи, как доброта.
- Слушай, ты вообще перевоплощаться собираешься, или я за тобой до самой территории колледжа тащиться должен?
Безлюдных улиц в разгар дня в городке оказалось существенно меньше, чем утром, а искать какие-то закутки с ворохом пакетов не хотелось, как минимум, потому, что в таком случае пришлось бы все эти пакеты у своего невольного спутника забрать, что Дольче удалось бы разве что сравнявшись по количеству рук этак с индийским Шивой.
- Сам же предложил помочь! Или это все, на что хватает твоего энтузиазма? – почему-то немного даже обидевшись, напомнила девочка. Как будто сам он не видел, что незаметно перевоплотиться сейчас просто негде!
- Да при чем тут этот хлам? – Гас слегка поморщился. – Я не хочу, чтобы меня в твоей компании все видели. Это, в некотором смысле, выставляло бы в более смешном свете, чем я привык представать обычно, боюсь, до такой степени более, что смеялись бы все уже не вместе со мной, а надо мной…
Дольче обижено засопела. Не то, чтобы ее саму особенно вдохновляла перспектива попадаться на глаза кому бы то ни было знакомому в компании рыжего дьявола – но когда это он начал так рассуждать, это оказалось весьма неприятно.
- В Подземелье все настолько шиворот-навыворот, что самым смешным и нелепым поступком считается немного помочь девушке? Не удивлюсь, конечно…
- Да какая же ты «девушка», когда ты ж – ангел!
От такого поворота Дольче несколько опешила. Так, что даже не сумела потрясенно переспросить «чего-чего».
- И к тому же маленький еще, – не заметив вытянувшегося лица спутницы, закончил толстяк. Ну, это само по себе бы не удивляло, поскольку «маленькими девочками» Гас считал всех сверстниц без исключения, наверное, это было единственное, в чем он себе позволял осознанно провоцировать негодование Кабирии. Но Дольче не склонна была размышлять на тему, обидело бы ее это в той же степени или возрастная тема позволяла бы просто отшутиться.
- При чем тут ангел?! – как бы ни душило негодование, орать посреди улицы в полный голос было бы неосмотрительно, а передать весь спектр эмоций в приглушенном шипении не получилось.
- Ну, откуда мне-то знать? Согласно некоторым религиям землян, ангелы вообще пола не имеют… А время от времени, кажется, лучше бы так оно действительно и было.
- Ты издеваешься, да?
- С чего вдруг? – рыжий пожал плечами. – Естественное наблюдение – стольких бы проблем автоматически избежали. Рейна свихнулась, Тайко этот – тоже сбрендил… это уже тенденция! Тем, кто призван искоренять чувственные соблазны в человеческих душах, совершенно ни к чему испытывать эти соблазны самим, а то переклинивает.
Первым порывом было возмущенно завопить что-то… не вполне оформленное, но определенно протестующее. Вторым – ехидно осведомиться, что если Тайко «псих», то зачем было вчера… то есть – уже сегодня утром – провоцировать его дурацкими расспросами на новый срыв? Третьим – попытаться объяснить, что Рейну и Тайко сбил с пути эгоизм, а вовсе не любовь, но тут же Дольче с невольным страхом сама себе возразила, что этот эгоизм и зародился в их сердцах сразу после влюбленности… В голове все настолько спуталось, что высказать не вышло вообще ничего.
- Мороженое хочешь? – Гас, вежливо не мешавший девочке встать от потрясения столбом, отставил половину пакетов на оказавшуюся поблизости скамейку и со странно-задумчивым видом заглянул в собственную сумку. Кажется, его мысли успели уйти уже довольно далеко от последнего поворота беседы, пока ангел тщетно пыталась с собственными мыслями собраться. Не исключено, что размышлять о столь отвлеченных материях рыжему дьяволу показалось слишком скучно.
- А?
- Донести нерастаявшим теперь точно не успею, а они вечно капризничают… Опять придется в одно личико. Так ты будешь или нет?
- Ты только что говорил что-то о том, что ангелам не пристало самим поддаваться соблазнам! – проворчала Дольче. Гас непонимающе моргнул, уставившись на нее поверх съехавших на кончик носа темных очков.
- Но в мороженом-то что может быть плохого?
Девочка в изнеможении плюхнулась на ту же скамейку, скорчившись от приглушенного хохота под очень искренне недоуменным взглядом дьявола.

будет ыстчо

Ури и Кабале нашли их практически одновременно. Вернее, нашли ее, потому как приятеля своего чертовка едва удостоила взглядом, недовольно пробормотав, что Гасу, конечно, можно почувствовать себя умным исключительно в компании совсем уж, как она выразилась, «одноклеточных», но это еще не повод яшкаться с ангелами. Почему-то Дольче это замечание даже не обидело, странно, пожалуй, было бы, если бы противница вдруг решила поприветствовать ее более любезно! Интересно, Кабале понравилось бы недавнее заявление рыжего насчет того, что «какая ж это девочка, когда – ангел», или, наоборот, расстроило, что подобных взглядов придерживаются не те парни, что ей бы хотелось?
- А я-то еще беспокоилась, что ты потащишься к Эдуардо и будешь капать ему на мозги в обход жребия! – скользнув взглядом по вороху пакетов, почему-то недовольно добавила дьяволица.
- Не надо обо всех судить по себе! – возмутилась Ури. Кабале картинно прижала ладошку к сердцу. – Мы все еще не получили никаких доказательств, что весь этот «ритуал вызова» не был твоим же собственным спектаклем в нарушение ВЕТО! Не понимаю, как учителя могли поверить тебе на слово!
- Если ты действительно беспокоилась, то почему искала Дольче, а не просто присматривала за Эдом? – непонимающе переспросил Гас, попытавшись по привычке потеребить пятерней затылок, но так и не решив, как это сделать,  удерживая одновременно ворох пакетов.
- Потому что воздействовать можно и не напрямую. А… действительно, не понимаю, с чего я вообще решила,  будто она до такого додумается!
- Не обращай внимания! – Ури положила руку Дольче на плечи. – Она злится из-за того, что Эдуардо сам захотел исправить все, что они натворили.
Чертовка невольно поджала губы, одновременно закатывая глаза.
- Ох, словно бы он мог бы решить это и не сам! О чем вообще речь? Обожаю благие намерения, особенно когда люди в них жестоко разочаровываются.
- Пока что он разочаровался в дурных своих намерениях! – Ури резко рубанула ладонью. – С самого начала было понятно, что Жиневра – не такая девушка, что повелась бы на твои шуточки!
- А под конец стало понятно, что очень даже повелась! Если бы не вмешательство Тайко…
Дольче прикрыла глаза. Если бы. Страх потерять близкого человека оказался сильнее любых разногласий между ними – наверное, именно это решило все. И для Эдуардо, который все это видел, тоже. Пусть никакой ее собственной заслуги в этом и не было – Кабале просто не понимает, что ангел может желать вовсе не оценок за свою практику – но девочка была счастлива, что в подопечном оказалось достаточно душевных сил на то, чтобы это признать.
Хотя это и обозначало, что его влюбленность в Жиневру была не просто стремлением отхватить ценный приз, что та стала по-настоящему дорога ему. И неудача была… болезненной.
«Теперь его надежды разбиты, а я ничем помочь не могу. Это же были неправильные надежды, эгоистические…»
- По крайней мере, если ты была занята тем, что разыскивала меня, то и сама не попыталась заварить еще большую кашу у Эдуардо! – слегка улыбнувшись, подытожила Дольче. Действительно, повезло ей, что у противницы так внезапно взыграла подозрительность, сумев отвлечь даже от собственных интриг. – Или это потому, что Ури вместе с тобой полетела?
К ее удивлению, уже не только Кабале, но и подруга невольно поморщились при последних словах.
- Профессора захотели поподробнее расспросить Раф и Сульфуса о произошедшем, когда все отдохнули, – кисло сообщила Ури. Дольче по-прежнему не понимала, что ее так расстроило. – как будто нельзя было поговорить всем вместе. Допрос какой-то!
- Но дверь-то они вдвоем открывали! – напомнила чертовка, впрочем, не менее недовольным тоном. – Во-первых, никто из нас не расскажет все точнее, чем может кто-либо из них, так что добавлять что-то бесполезно, во-вторых, Сульфус же решил не упоминать про участие Тайко, а так меньше риска, что какое-нибудь трепло ляпнет лишнее и всех выдаст.
- Угум! – совершенно серьезно и без малейшей обиды покивал Гас, закинувший в рот почти целый рожок мороженого, хотя короткий косой взгляд желтых глаз приятельницы не оставлял ни малейших сомнений насчет прогнозируемого «трепла».
- Сульфус, значит, решил? – каким-то странно напряженным голосом переспросила Ури. – А сами вы на этот счет ничего не думаете.
- Найду, о чем подумать, помимо этого Тайко! – отмахнулась Кабале.
- Это Шульфуша дело, мы с ним не спорим. Ну, без серьезной причины…
Темнокожая девочка изучила дьяволов чуть насупленным взглядом.
- Между нормальными друзьями «главных» нет и все решения общие! – отрезала она. – А вам, наверное, просто лень самим думать и брать ответственность!
Дольче совсем уже непонимающе разглядывала чем-то рассерженную подругу.
- Эй, ну чего ты? Раф действительно лучшим образом все расскажет…
«И не расскажет того, что не нужно…» В своей способности не проболтаться девочка была уверена не больше Гаса, а подставлять Тайко. Пока его еще могут догнать и вернуть, не хотелось. Что бы по этому поводу ни думали дьяволы, история падшего глубоко поразила девочку – Дольче искренне желала, чтобы второй его шанс оказался счастливее первой попытки. Откуда им вообще знать, как время течет там, вне мира?
Но Ури недовольно покосилась уже на нее и, ничего не став возражать, вздохнула.
- К тому же, мне действительно стоит вернуться к Эдуардо… я слишком увлеклась, теперь-то, наверное, все уже проснулись…
- Если вам всем опять не отдыхается. Может быть, заберешь свой хлам, прежде чем куда-нибудь сбежишь? – брезгливо приподняв пакеты повыше, поинтересовался рыжеволосый дьявол. Как и следовало ожидать, в присутствии сородича его любезность таяла побыстрее мороженого в сумке. – Не думай, что я сам потащу его к вашим…
Кабале покосилась на Гаса почти с жалостью, как видно, при всех недостатках толстяка, именно проявления покладистости были основной темой для насмешек. Ангел решила не влезать, понимая, что это только добавит обоим дьяволам вредности в поведении, хотя было почему-то немножечко стыдно.
- Ага! – Ури чуть сильнее мягко сжала ее плечо. – Пойдем, тут совсем рядом есть беседка, в которой можно перевоплотиться.
- Что забудете забрать, я тут и брошу! – предупредил Гас, разрывая обертку на еще одном брикете мороженого и старательно делая вид, что ничьих вещей сторожить тут не собирается, а остановился тут просто так.
- Спасибо за помощь! – все-таки сказала Дольче, хотя, как она и подозревала, рыжего эти слова заставили только досадливо скривиться, а стоящую рядом Кабале премерзко захихикать.

Сама Дольче еще не определилась, верить ли рассказу Кабале о «колдовском» ритуале, сдуру проведенном подростками. То есть, то, что ритуал проводили сдуру – это сомневаться не стоило, но чьей импровизацией был призыв настоящего дьявола, вернее, дьяволицы? В отличие от Ури, Дольче предпочитала избегать уверенных обвинений, если оставались сомнения. Ну, кто знает, даже Кабале вполне могла случайно оказаться ни в чем не виновата.
Тем более, кто виноват – это сейчас было последним вопросом, который занимал девочку.
За первую половину дня с Эдуардо ничего особенного не произошло. Репетиции сегодня пришлось отменить, во-первых, из-за ремонта в зрительном зале после вчерашней встряски, во-вторых, Дженни с ее поврежденной при обвале ногой решено было устроить больничный, а репетировать без участия главной героини показалось чересчур сложно, поэтому все предпочли устроить выходной после пережитого стресса и теперь преимущественно слонялись без дела. Только Эдуардо оказался единственным, у кого для этого безделья не нашлось компании – у Жиневры постоянно сидел Андреа, и Эд трезво осознавал, что его присутствие там же сейчас неуместно, хулиганы и красотульки снова разбились по троицам и где-то пропадали по своим делам. Если Эдуардо и сумел заработать среди них авторитет своими авантюрными затеями, то его паника на шуточку Эндрю и Кабале явно свела это на нет, а к Мэтью и близнецам парень сам не захотел присоединиться – хотя тут Дольче уже совершенно не понимала, чего в их обществе подопечного не устраивает. Появление еще одного мальчика в этой компании пошло бы, наверное, на пользу всем…
Но Эдуардо и не собирался бесцельно шататься в одиночестве, после обеда засобиравшись в городок. Может быть, тоже хотел взглянуть на ремонтирующийся театр? От этой мысли, правда, Дольче вскоре отказалась – путь мальчика лежал в совершенно другой конец города.
- Куда это он? – невольно спросила ангел вслух. Кабале хмыкнула, но все-таки ответила, хотя почти все время они следили за подопечным в молчании:
- В художественную студию на восточной окраине. Мареньку решил навестить…
- Мареньку?
- Меньше надо по ярмаркам шататься, тогда и будешь в курсе, что происходит в жизни, кхм, клиента! – обгоняя противницу, мстительно бросила чертовка.
Пожилая землянка на входе в здание, в одной из комнат которого оказалась студия, кивнула Эдуардо, как хорошо знакомому, заставив Дольче без радости подумать, что тут, кажется, дьяволица совершенно права.
В большой светлой комнате, почти зале, с высокими окнами довольно резко, хотя и не особенно неприятно, пахло разными красками. Разновозрастные люди за столами и у мольбертов почти не обращали друг на друга внимания, только возле одной из картин кипел какой-то малопонятный, но крайне эмоциональный спор.
Невысокая девочка в цветастой рубашке с короткими рукавами, и черными – даже, пожалуй, слишком черными в сочетании с ее светлой кожей – средней длинны волосами, небрежно собранными заколкой-бантиком, чтобы челка не лезла в глаза, с улыбкой обернулась навстречу их подопечному. У нее было по-детски миловидное личико и очень большие светло-голубые глаза, очень яркие в сочетании с пронзительной чернотой шевелюры. Ни у Мики, ни у Ури Дольче такого контраста не замечала.
- Привет! – остановившись в нескольких шагах, Эд нервно переступил с ноги на ногу. Улыбка девочки стала чуточку неуверенной. – Я… ну… я же обещал тебе специальный билет на нашу премьеру, пока они еще не начали продаваться, решил занести сегодня, не знаю, смогу ли выбраться, когда начнутся прогоны. Тебе хватить одного или…
- Хватит. Тетя не сможет со мной пойти, а спектакль не так уж поздно вечером, чтобы  я не могла пойти одна. Спасибо тебе!
- Да… не стоит…
Оба не слишком-то уверенно подбирали слова, так что разговор получился не особенно-то бойким и содержательным. Дольче отчаянно пыталась хоть что-то понять.
- Он познакомился с девочкой здесь… и одновременно с тем пытался завоевать Жиневру? Зачем же…
- Ну, не на кошках же ему было тренироваться! – хохотнула Кабале, правда, без особого веселья. Ангел резко крутанулась в воздухе, обернувшись к противнице.
- Тренироваться?!
- Ну да! Опыта в общении с девочками у Эда кот наплакал, я и посоветовала ему, чтобы чувствовать себя с Дженни увереннее, познакомиться с кем-нибудь еще…
- Это самое мерзкое, гнусное, отвратительное… это даже для ТЕБЯ уж чересчур! Чересчур!
- Спасибо, я старалась! – с кислой улыбкой парировала дьяволица. – Ему это тоже не особенно-то понравилось… хотя, потеряв память о сделке, теперь-то он считает все своей собственной идеей. Теперь не знает, что будет менее жестоко: продолжать обманывать эту «Маргариту», надеясь, что когда он уедет из лагеря, все просто само собой закончится, или признаться в своих настоящих мотивах и, возможно, очень больно ее ранить. Особенная прелесть в том, что хорошим поступком нельзя будет назвать ни то, ни другое!
Дольче почти в отчаянии закусила уголок губы. Если бы она была более внимательным Хранителем… если бы, если бы, как будто сожалениями и желанием переиграть все заново можно что-то изменить!
- Но только одно не будет тянуть за собой новые обманы и жестокость! – зажмурившись, решительно сказала ангел. – Вопрос не в том, что лучше, а что не хуже… И не смей мне мешать, ты уже достаточно каши тут заварила!
- Да пожалуйста! – Кабале издевательски изобразила театрально-приглашающий жест. – Не откажусь полюбоваться, как ты, сахарочек, попытаешься убедить кого-то действовать жестко!
- Только не забудь потом, что сама не возражала против моего вмешательства! – запальчиво предупредила Дольче, ныряя в одну из стен и снова оказываясь в коридоре.
Как и положено дьяволу, ее оппонентка обладала весьма своеобразной точкой зрения… так, что при всей своей проницательности многого не видела или просто не понимала.
Пустых помещений в здании оказалось совсем немало, то ли из-за летнего времени, то ли их постоянно использовали просто под склад. Правда, выбрав подходящую комнату, Дольче не учла, что выходить-то оттуда придется в человеческом облике, и забыла проверить, не заперта ли дверь снаружи. То, что заперта, девочка поняла, уже закончив перевоплощение и, потеребив ручку под хихиканье дьяволицы, снова выпустила Баттерфляй, чтобы та, выскользнув в щелку, открыла замок с противоположной стороны.
На этот раз ангел выбрала наряд и образ для перевоплощения так, чтобы казаться уже совсем взрослой девушкой. Она не слишком уверенно держалась в этом амплуа, но иногда оно подходило для запланированного больше всего.  Отчасти костюм подбирался, глядя на здешних художников, хотя Дольче, конечно, приблизила образ «творческой беспорядочности» к идеалу – благо, теперь ей был знаком пример Теренса! Даже цвет волос, который земляне обычно находили несколько экцентричным, тут оказался вполне в тему.
В зале на ее появление почти не обратили внимание, позволив пройтись вдоль рядов, любуясь картинами и незаконченными ее рисунками, пока преображенная хранительница не оказалась рядом с Марой и Эдом, сперва для отвода глаз, продолжая слушать их разговор, а потом с искренним любопытством разглядывая работы девочки. Та действительно оказалась весьма талантлива. Может быть, Дольче не разбиралась в искусстве так же хорошо, как Ури, но чувством красоты обладала врожденным.
- Простите! – наконец неуверенно окликнула она. Мара и Эдуардо почти с облегчением прервали неловкий разговор, оборачиваясь к ней. Ангел виновато улыбнулась. – Добрый день. Я сегодня помогаю вашему преподавателю в студии в качестве стажировки…
- Так что сегодня день посвятим изучению всех оттенков розового! – подсказала невидимая чертовка.
- … Мне очень понравились Ваши картины. Вы Мара, верно?
- Можно на ты, – осторожно кивнула брюнетка.
- Да… ко мне тоже. Я, наверное, ненамного вас старше…
- Всего-то лет на сто! – опять вставила Кабале.
- Меня зовут Дульсинея, но лучше зовите просто Дольче. Я просто хотел спросить… почему ты не закончила этот пейзаж с озером? Даже набросок выглядит очень впечатляюще, это должна получиться отличная картина.
- Ну… я испортила его. – Мара, погрустнев, показала на пересекающий полупрозрачный эскиз резкий мазок. Видно было, что картины ей и самой было очень жаль. Понятно, в общем-то, уже потому, что картина осталась незаконченной, но девочка не выбросила неудавшийся эскиз, а, судя по следам на листе, периодически пыталась подчистить.
- Это я виноват! – глядя в сторону, признался Эдуардо.
- Знакомство с тобой вполне стоило мелкой неприятности! – с улыбкой попыталась приободрить его девочка, но парень от этого стал еще угрюмее.
- Может быть, я могу помочь? – осторожно спросила Дольче. – Это же не акварель, если правильно обработать мазок, это не будет помаркой на рисунке…
- Ну, я не уверена…
- Думаю, стоит попытаться спасти такую красоту! – с мягким нажимом совершенно искренне заверила ангел, оборачиваясь, чтобы взять со стола коробочку с красками и кистями, и словно бы случайно задержав взгляд, встретившись с хмурыми карими глазами подопечного. – Мы не можем отменить многое, что уже сделано. И не можем сделать так, чтобы об этом все забыли. Но другие, новые поступки обязательно окажутся важнее и существеннее, когда по-настоящему хочешь что-то исправить. И что-то сохранить.

На мое имхо, дьяволятам вообще больше импонирует говорить "клиент", а не "подопечный". Не знаю даж, почему именно.

Эпилог
Хотя утро еще только начиналось, в небесном городе вовсю кипела жизнь. Обитатели выпархивали из окон и огромными бабочками сновали по «пешеходным» воздушным коридорам – не дальше двух с половиной метров от зданий или низко, над самыми дорожками выложенных светлым пористым камнем тротуаров. По более свободному пространству плавали переливающиеся золотистые пузыри автосфер – от совсем маленьких, двухместных, до огромных, пассажирских, изредка рассекавших небо, словно океанские киты – толщу вод между стаями мельтешащей рыбешки. Маленькие ангелочки, торопящиеся воспользоваться каждым мгновением постепенно убывающих каникул, тоже, несмотря на ранний час высыпали на улицы и разного размера пестрыми стайками спешили в парки и на игровые площадки – по тротуарам или мелко-мелко порхая прямо над ними – для учеников младшей ангельской школы еще запрещалось подниматься на высоту более метра. В городах ангелов никто не был, как на Земле, защищен экранированием и при отсутствии достаточных умений к полету переоценившим свои силы ничего не стоило получить травму. Выше семи метров поднимались и вовсе только взрослые, а над самыми крышами домов и башенок и вовсе лишь изредка проносились стремительные, и напоминавшие уже не бабочек, а ласточек или даже соколов, крылатые силуэты «ангелов особого назначения».  Открывались кафетерии и маленькие магазинчики, наполнялись веселым гомоном голосов, шелестом многочисленных крыльев и жужжанием-щебетом-треском животных-талисманов, тоже выпущенных хозяевами, чтобы насладиться деньком…
  Однако уголок цветущего парка у самого изгиба городской стены, за которой уже не было ничего, кроме бескрайней пустоши неба и облаков, оставался почти всегда безлюдным. Вернее – безангельным, учитывая, что люди и вообще-то в небесных городах бывали крайне нечасто. Но сегодняшний день оказался одним из исключений – и из-под сени пышных парковых зарослей на пустой участок возле стены вышла неопределенного возраста женщина с кудрявыми русыми волосами, играющими на утреннем солнце тонким-тонким намеком на рыжинку, в которых змеилось несколько выцветших светлых прядей. Вышла обыкновенным прогулочным шагом, словно бы просто искала здесь немного тишины и уединения, но все-таки внимательно огляделась по сторонам, убедившись, что больше эту уединенность никто не нарушает. Потом аккуратно сняла с головы странный убор, напоминающий что-то среднее между легким почти декоративным шлемом и диадемой с декоративными «крылышками», и подбросила вверх. Небольшой ястреб хлопнул крыльями, выравнивая полет, и взмыл в прозрачную синеву над макушками деревьев, над высокой стеной, кажется, над самими облаками. Его хозяйка принялась бесцельно прогуливаться вдоль стены,  время от времени подставляя руку в специальной перчатке планирующему с высоты фамильяру и с улыбкой подбрасывая птицу снова, слегка завороженно наблюдая за его полетом. Бредовая идея самой расправить крылья и вместе с талисманом взмыть над городской стеной, была отметена, как глупое ребячество, но все же невольно возвращалась снова и снова… и, казалось, исключительно ради прогулки с птицей женщина и пришла в этот глухо уголок небесного сада.
Но все же… все же через некоторое время из-за деревьев показалась еще одна крылатая фигура.
- Ты вернулся? – на миг привычная уже много десятилетий невозмутимая строгость при виде юноши со светло-каштановыми  волосами и несколько измученным, но все равно ясным лицом дала трещину. Молодой ангел ответил немного нервной улыбкой.
- А Вы, кажется, даже не были в этом уверены.
Женщина резко остановилась в паре шагов от него и опустила взгляд, удержавшись от желания слегка закусить губу.
- Прости меня. Определенная доля сомнения оставалась, я уже сильно сомневалась, имела ли право заставлять тебя идти на риск. Этот дьявол…
- Не особенно гостеприимен. Я заметил.
Почти минуту продолжалось молчание. Ястреб сделал очередную петлю вниз, но, не встретив подставленной руки хозяйки, только растрепал волосы и крылья обоим ангелам, вновь уносясь в вышину.
- Он просил передать, что Вы ошибаетесь. Что бы это не значило. Говорит, что не имеет никакого отношения к Вашим подозрениям.
- Это все? – настороженно уточнила русоволосая. Юноша заметно замялся. – Скажи мне, пожалуйста! Я… прекрасно знаю, что он мог выразиться не вполне корректно, но, прошу тебя, передай мне его ответ полностью.
- Он сказал… ну, сказал, что разочарован, и что раньше Вы не стали бы посылать к нему… м-м, мальчишек, а нашли бы способ и решимость, чтобы лично высказать свои подозрения в лицо.
- Нелепость какая-то… Он прекрасно знает, что мне категорически запрещено появляться в Подземелье, как и он не может… это все, что он говорил.
- Ну, по сути – да. Сказал, что не верит, что с вашей первой с ним встречи Вы могли так измениться.
- Понятно! – медленно проговорила женщина, на несколько секунд прикрывая глаза. Потом резко вскинула голову и сделала еще пару быстрых шагов вперед, сжав ладони юноши в своих.
- Прости меня, Габриэль. Я… я так и не разучилась мыслить адекватно новым временам, я по-прежнему пытаюсь рассуждать как полководец, которому никакое искусство, никакое желание все равно не позволило бы сохранить безопасность для всех своих солдат. Я слишком поздно вспомнила о том, что теперь каждая жизнь бесценна, и я не вправе была требовать от тебя такого риска.
- Вы не требовали, а попросили. Я согласился… и Вы предупредили меня насчет.
- Я даже не уточнила, понял ли ты, кто он на самом деле! Прости… и спасибо тебе.
Юноша смущенно повертел головой. Словно очнувшись, его собеседница отпустила, наконец, его руки и с виноватой улыбкой отступила на шаг.
- За что? Ведь никакого вразумительного ответа я Вам не принес.
- Нет… все верно. Ты сказал многое. Очень многое.
Габриэль помолчал еще немного, ожидая, что, может быть, его просветят насчет этих смутных посланий, но, быстро поняв, что в подробности вдаваться женщина не хочет, со все еще растерянным смущением попрощался.
Не позволил бы он себе лезть в чужие дела, но все-таки что-то в этих недоговорках очень не понравилось. Как будто… это чувство мелькнуло всего на миг, но как будто то, что его вообще отпустили живым – и было настоящим ответом на вопрос в письме. В письме, где не было ничего опасного или незаконного – не стала бы же Кессиди прямо лгать посланцу! Но все-таки… Реши этот Кубрал его прикончить, и Мишель ничем бы не сумела помочь – хорошо еще, если бы не пострадала за компанию. Не разделяющих радикальные взгляды «своих» фанатики иногда имеют свойство карать даже с большей жестокостью, нежели чужаков. А дьявол, с которым пришлось столь оригинально познакомиться, был абсолютно чокнутым фанатиком… и при этом умным и прекрасно себя контролирующим, что создавало неожиданный диссонанс и оттого пугало еще больше.
В чем же подозревала его Кессиди? В чем таком, что она, не получив подтверждения или опровержение с его собственных слов, не могла сообщить ни Страже, ни Сферам?
Парк остался позади, вокруг снова шумел, пестрел и гомонил умытый утренними облаками город… и все, что оставалось Гейбу, это еще раз в растерянности мотнуть головой, словно сбрасывая паутину сомнений. Он непременно разберется, в какую историю ухитрился впутаться – но так этого сделать все равно не выйдет. А ему к тому же стоило поторопиться  – рейсовые автосферы в заснеженную вотчину Микаэля ходили не так уж часто, а небесный порт находился в некотором отдалении от городка, чтобы не мешать жителям. Лучше провести там какое-то время, чем опоздать.
Порт напоминал огромное зависшее в воздухе блюдце, над которым гораздо более плотными роями, нежели над городскими улицами, летали переливающиеся и золотистые шары. Не считая приземлившихся для высадки и посадки «пузырей» да спешащих стаек пассажиров края этого блюдца были абсолютно пустыми, только в самом центре среди небольшого сада располагалось высокое круглое здание вокзала с хрустальным навершием диспетчерской, как одинокая башенка, потерявшаяся из замка с иллюстрации к детским волшебным сказкам. Мелодичный голос, многократно умноженный то ли специальным устройством, то ли сверхспособностью его обладательницы, то и дело сообщал о прилете или отбытии сферы того или иного маршрута.
Впрочем, Габриэль еще только подходил к башенке с противоположной стороны, когда из одной приземлившейся сферы со смехом и болтовней высыпалась на поле стайка подростков с разноцветными крылышками. Путь до альпийского лагеря подруги проделали вчетвером, но обратно возвращаться довелось в компании нескольких одноклассников с практики, которые совершенно неожиданно заявились в Солнечный колледж, чтобы посмотреть, что за постановку спектакля там затеяли объединенными силами ангелов, дьяволов и землян. Оставалось только догадываться, откуда те вообще узнали про спектакль… но в зрительском зале мелькнул даже кое-кто из дьяволят, а уж ангелы поддержать товарищей заявились почти всем классом. Обратный путь до Энжитауна получился веселым, хотя и несколько излишне шумным. Правда, теперь уже пути некоторых подростков расходились.
- Может быть, прогуляемся все вместе по городу? – воодушевленно предложила Ури. – Так не хочется расставаться… ведь некоторые из нас теперь до самого начала практики не увидятся!
- Простите, девочки… гм, все, – Мики неопределенно помотала рукой. – но мне еще добираться до дедушки, а автосферы в те края нечасто отбывают, не хочу пропустить единственную за день…
- Ой, ну, подумаешь! – обхватив подружку за пояс, прощебетала Дольче. – Останешься у меня на денечек, родители возражать не будут! Можем мы хоть денек погулять все вместе, пройтись по магазинам…
Черноволосая ангелесса слегка дернулась, но, как только в разговор вплелись магазины, хватка Дольче стала цепкой и даже немножечко хищной.
- Э-э, ты же знаешь, я не люблю всего этого. Мне ничего не нужно…
- Совсем? Как так можно… – растерянно моргнула розовокрылая, от недоумения даже ослабив объятья, что позволило подруге мягко высвободиться. – Нам всем не помешает прикупить новых нарядов, чтобы как следует подготовиться к новому учебному году на Земле, мало ли какие вещи там могут потребоваться, а мода у землян меняется так стремительно, я тут разузнала, что будет актуально осенью…
- Слушай, ты уверена, что готовиться к учебе надо именно таким образом? – старательно прогоняя усмешку, поддела Ури. – Подбирая костюмчики?
- Конечно! Нам же все время приходится перевоплощаться в новые образы, вдруг не найдется чего-то нужного и подходящего!
- Простите, девчат, но я не думаю, что такое уж актуальное значение имеет, в какой именно одежде перевоплощаться! Мне вполне хватит той, что есть! – немного торопливо открестилась Мики, за что заработала от Дольче взгляд такого разочарования и укоризны, словно, как минимум, предала только что идеалы Света.
- Тебе, между прочим, особенно необходимо обновить, наконец, свой гардероб и начать одеваться… как девочка!
Опешили все. Ури как-то неловко отвела взгляд, отчего Мики кольнуло подозрение, что темнокожая не то, чтобы не согласна, скорее, бестактной формулировки не одобряет. Только Раф казалась полностью погруженной в какие-то свои мысли и печали… хотя именно присутствие блондинки удержало Мики от ехидного замечания, что на практику она летает не для того, чтобы производить на кого-то там впечатление. Еще примет на свой счет…
- Мне нравится одеваться так, как одеваюсь я! – решительно отрезала черноволосая. – По своему вкусу и удобству, а не вскакивать по утрам на полтора часа раньше, чтобы спросонья ломать голову над тем, подходит ли оранжевая юбочка к желтому топику!
- Нельзя девушке быть такой лентяйкой!
- И, кроме того, я сообщила дедушке, какого числа приезжаю, и не хочу его беспокоить, задерживаясь без серьезных на то причин. Без обид! – поспешно добавила Мики, заметив, что розовокрылая подружка вполне способна всплакнуть от такого разочарования в ней. – Это без меня. Пока девочки, счастливо вам – и увидимся в школе!
Отступление к башенке вокзала позорно балансировало на грани от того, чтобы превратиться в бегство. Но… хватит с нее забивать голову всеми этими тряпками уже после вынужденной работы костюмера – да еще в компании с Гасом, чьи эстетические вкусы, как нетрудно было предположить, исчерпывались формулировкой «все сразу и чем больше – тем лучше». К счастью, Мики ухитрилась вспомнить кое-что из того, чему учила ее мама, все свои наряды шившая сама… но все равно сценические костюмы вышли отнюдь не вершиной изящества и стиля.
Мама тоже считала, что нельзя быть такой лентяйкой – не так, конечно, об этом заявляя, а только сетуя на то, что дочери не только не хватает усидчивости, чтобы тоже научиться настоящему рукоделию, но и вообще для того, чтобы придирчиво ухаживать за собой, вместо этого предпочитая простую удобную одежду, коротко неровно обрезанные волосы и не слишком любя украшения.
«Неужели я действительно плохо выгляжу?»
Девочке нравились ее наряды. Пусть в них не было того декоративного блеска, что у подруг, но самой Мики одежда всегда казалась вполне красивой и стильной. Отражающей ее характер и натуру… неужели она нравилась только ей самой?
Может быть, не стоило обижать девчонок и к чему-то из немного докучливых советов Дольче все-таки стоило прислушиваться? Но…
Чересчур глубокие размышления одновременно со стремительным шагом, конечно же, привели к резонному результату – отрешившись от внешнего мира и на автопилоте сворачивая в зал с расписанием маршрутов, Мики только благодаря своей миниатюрности и не сшибла кого-то с ног, врезавшись с разгону.
- Простите, пожалуйста, я… Габриэль?!
- Это ты меня прости! – ловко подхватив слегка потерявшую равновесие девчонку, ангел с темно-медовыми волосами и аквамариновыми глазами мягко поставил ее напротив. – Привет…
- Мики, – отчего-то нахмурившись, она отвела взгляд.
- Да, конечно, я помню. Мы же довольно много общались в Золотой школе.
Если можно это так назвать. Гейб, конечно, постоянно всюду ходил вместе с их компанией, но, во-первых, все его внимание было так сосредоточено на опекаемой Раф, во-вторых, Дольче постоянно в его обществе трещала… еще с большей интенсивностью, чем обычно трещала, так, что другим и слово вставить не всегда удавалось – а сама Мики держалась чуть отстраненно и слова, которые они за то время сказали друг другу, пересчитывались по пальцам, а не значили практически ничего. Если бы Габриэль не запомнил ее имени, это было бы вполне простительно.
И было приятно, если все же запомнил, хотя отчего-то заставило еще сильнее притихнуть и насупиться.
- А ты что здесь делаешь?
- Мы с девчонками вернулись из летнего лагеря на Земле, я хотела посмотреть, когда будет сегодняшняя автосфера в Гренландию… и задумалась.
- О, значит, нам как раз по пути! О чем же ты так сосредоточено думала?
- О том, стоит ли перед учебным годом пройтись с девчонками по магазинам, чтобы… подобрать себе более женственный стиль одежды, – автоматически ляпнула Мики вслух, уже договаривая, осознав вопиющую глупость что ситуации, что подобного ответа, но не сумев почему-то даже смолкнуть на полуслове. Эффект превзошел худшие ее ожидания!
- Что? – слегка изменившимся голосом переспросил Габриэль, широко распахнув глаза, словно бы не сразу поверив… но все-таки в голос рассмеялся.
Нет, она, конечно, и сама находила идею в некотором роде смешной, но…
- Эй, что тут такого?! – резко вскинув голову, рявкнула девочка. Почему-то, рассердившись, она начала чувствовать себя в присутствии красавца-ангела гораздо лучше. Словно естественнее.
- Ничего… прости! Пожалуйста, прости! Я просто не думал, что тебе что-то такое может быть нужно.
- Это еще почему? Я что, не могу одеваться красиво… как остальные? Это только для таких девочек, как Дольче? Или… Раф? – волна раздражения отхлынула, лишив конец фразы прежней экспрессии. Напоминать Гейбу про Раф, наверное, не стоило. Что, если он все еще переживает из-за случившегося прошлой осенью: не только из-за своей неудачи в миссии, но и… вообще. Что не сумел защитить доверенную ему девочку именно оттого, что это стало для него важно, слишком лично важно…
- Эй, я, правда, не хотел тебя обидеть. Ну, извини! Тебе не нужно подражать ни Раф, ни Дольче, чтобы быть красивой девушкой – я это имел в виду. И ни один наряд не будет лучше той одежды, которая тебе самой нравится. По-моему, тебе идеально подходит твой стиль.
По скуластому лицу Мики всего на миг скользнула насмешка, но почти сразу девочка вновь напустила на себя хмурое выражение.
- Но все равно, я же не такая красивая, как Раф?
- Не такая. Потому что ты такая красивая, как ты сама! – улыбнувшись, ответил Габриэль.
- Ангелы не умеют лгать, но юлят – просто загляденье! – едва не рассмеявшись сама, ворчливо посетовала Мики. – Ладно, я не обиделась. Но если ты хочешь, пока мы ждем автосферу, угостить меня ванильным коктейлем в качестве извинения…
- А я такое предлагал? – опешил юноша.
- Гейб, я весь учебный год общаюсь с Гасом – ты думаешь, это может не накладывать соответствующего отпечатка на психику? – Мики слегка закатила глаза, подхватывая разжалованного Стража за руку. – И, знаешь… должна сказать, иногда то, что он говорит, далеко не глупо…
- Да я, в общем-то, и не собирался говорить, будто это глупо!