Мефисто
- Меф! Профессор к тебе обращается! Меф... ты СЛЫШАЛ?
Неразборчивое бормотание, пробивающееся сквозь ревущую в наушниках музыку, какое-то время не без успеха получалось игнорировать, однако Мефисто ухитрился недооценить своего соседа по парте – когда попытки пробиться сквозь шум плеера до внимания ни к чему не привели, Гас легонько пихнул меломана в бок. Увы, «легонько» по представлениям Гаса, да еще с естественной поправкой на разницу в росте и массе, для Мефа едва не закончилось полетом ласточки со стула! А то и – вместе со стулом – в проход между партами. Только по счастливому стечению обстоятельств он вместо этого всего лишь впечатался в край столешницы, едва не переломав себе все ребра. Наушники по инерции сползли и шлепнулись на парту, опередив притормозившую в дугообразном падении взъерошенную каштановую макушку хозяина.
- Ты чо, совсем, типа, того?! – возмущенно вскинулся Мефисто. Гас с виноватой улыбкой попытался втянуть голову в плечи. Выглядело это, правда, не особенно убедительно.
Среди дьяволов ни смущения, ни, тем более, извинения обычно были не приняты, но рыжий простофиля, обладающий грациозностью гиппопотама и совсем немного уступая этому милому зверю габаритами, регулярно ухитрялся что-нибудь обрушить или кого-нибудь пихнуть, хорошо, если не сбивая с ног – трудно было угадать, когда он это делал случайно, а когда намеренно – и, видимо, давно уже подметил, что еще сильнее разозлить пострадавших от его неуклюжести можно изображая виноватый вид и бормоча, что все это случайно. Мефисто в таких случаях особенно остро хотелось бы Гаса придушить, что, наверное, не было выполнимо даже при полном отсутствии сопротивления.
Однако сейчас Меф каким-то краешком сознания уловил что-то неестественное в окружающем мире и опасливо огляделся. В аудитории, где проходили лекции дьявольской кафедры, царила непривычная тишина, нарушаемая только приглушенной музыкой из упавших на парту наушников. Одноклассники перестали резаться на задних рядах в карты и кости, листать журнальчики и выводить на партах глубокомысленные изречения с иллюстрациями, вместо этого с любопытством (кое-у-кого, разумеется, весьма злорадным) уставившись на самого Мефисто.
- Ну, так и что же ты скажешь? – выдержав торжественную паузу, с плохо скрытой издевкой поинтересовалась профессор Темптель, выводя иссиня-черным коготком какие-то воображаемые узоры на поверхности учительского стола. По едва заметной полуулыбке было совершенно ясно, что куратор, во-первых, прекрасно знает, что ученик ее не слышал, во-вторых, совершенно не собирается ничего повторять и уточнять.
- Ч… что? – невольно ежась, выдавил подросток.
- Да что угодно! – по-кошачьи щурясь, заверила профессор. – С начала учебного года я так мало слышала чего бы то ни было с твоей стороны, что, как говорится, любое слово будет на вес золота. Как и любые результаты по практике! – резко закончила она.
Меф убито вздохнул. Результатов у его практики не было вообще: ни плохих, ни хороших. С тех пор, как в классе многих перегруппировали как с землянами, так и с ангелами-оппонентами, ему достался настолько бесперспективный вариант, что удивляться здесь было совершенно нечему. Зато Анг Ли, это очкастое чудо в перьях, моментально спелся с точно таким же чудиком, только бескрылым – смотреть было тошно на эту идиллию.
- Ну, а что я, типа, могу поделать? Этот Джейкоб меня не слушает! Подсунули мне этого занудливого мозгляка в подопечные – а я в чем вообще виноват?!
- Ни в чем! – холодно согласилась Темптель. – Что и прискорбно. Просто имей в виду, Мефисто, до конца практики осталось совсем немного времени, а ты рискуешь схлопотать весьма безукоризненный неуд. Постарайся все-таки исправить ситуацию и на следующем уровне украсить эту аудиторию своим отсутствием!
- Это несправедливо. Другим, типа, вообще ничего и делать-то не нужно, потому что ихние земляне сами себя замечательно сбивают с верного пути – а этот Джейкоб…
- Никто и не говорит, что жизнь обязана быть справедливой, так ведь! – слегка раздраженно оборвала парня куратор. – Просто постарайся принять это к сведению. Ладно, непутевые чада, тема сегодняшней лекции…
После этих слов преподавательницу Искусов и Козней, как обычно, перестали слушать. Сначала на последних рядах, а потом и по всей аудитории распространился шорох, перешептывание, шелест журнальных страниц и стук игральных костей, в которых ровный скучающий тон лекции тонул почти до неразборчивости. Мефисто с сожалением покосился на валяющиеся перед ним наушники, но напяливать их обратно на голову все же не стал.
Жизнь и не обязана быть справедливой, конечно же! Но почему бы ей не быть несправедливой к кому-нибудь другому, а?! Хуже подопечного, наверное, никому еще не доставалось… вернее – лучше!
- Слушай, Гас, типа, в начале года же… Гас?
Стоило внести маленькую поправочку в утверждение: профессора Темптель, как обычно, перестали слушать – но не все. Рыжеволосый толстяк, меланхолично подперев голову кулаком, внимал куратору с таким идиотским видом, словно она не нудную лекцию вещала, а какое-то вселенское откровение.
- Гас! – чуть громче позвал Мефисто и, не дождавшись никакой реакции, поднял руку и мстительным щелчком сбил с короткого носа соседа темные очки.
- Чего тебе? – неохотно отрываясь от созерцания своего кумира, приглушенно просипел рыжий.
- Я, типа, говорю, что в начале года это ведь ты работал с Джейсоном.
- Ну, и что?
- Не знаю… но ты, типа, согласен, что это совершенно бесперспективный землянин!
  Гас пожал плечами.
- Не хуже и не лучше любого другого. Мне, правда, с ним работать-то пришлось всего ничего. А в чем проблема? Отличник, периодически страдающий от травли, по-моему, просто не может не накапливать раздражение. Кроме того, ему нравится девушка его же лучшего друга…
- Да он себе ни в чем подобном не признается, типа, воспитан не так! И когда я говорю…
- Может, – рыжеволосый дьявол наморщил короткий, вздернутый, слегка напоминающий пятачок нос, на который уже снова нацепил зеркальные очки, дважды нечетко отразившие кислую физиономию собеседника. – ты просто говоришь не то, что следует. Или не так…
- Как, типа, не так?!
- Начиная с этого твоего «типа» и заканчивая словами вроде «ихний»…
- Тоже мне, знаток культуры! Когда сам во время разговора чипсами чавкаешь…
- То я потом и не ною, что не могу договориться с подопечными! – с некоторым налетом высокомерия (в пороке гордыни у Гаса были довольно посредственные результаты) закончил толстяк и хотел было отвернуться от соседа, но Мефисто предупреждающе вскинул руки.
- Ну ладно, ти… э, ты, наверное, в чем-то и прав. Но Джейсон действительно не из тех землян, кто самим себе признается в тех чувствах и желаниях, которые, тип… которые считают «неправильными». А если и признаются, то только чтобы бросить все усилия на преодоление! Мозгляк слишком занудлив, чтобы уступать искушению!
- Ну, так пусть уступает тому, что неправильным не считает.
- А это, типа, как?
Гас наставительно вскинул похожий на сардельку указательный палец. Возможность поумничать хоть перед кем-то этому простофиле, в приятельской компании исполняющему роль штатного клоуна, выпадала нечасто – но Меф сейчас готов был выслушать совет хоть от кого угодно, поэтому рыжий явно решил воспользоваться моментом видимого превосходства.
- Нет такого человеческого достоинства, которое при должном развитии не перетекало бы в недостаток, при том, что сам землянин может даже не замечать грани. Например, Джейсон любит животных – так пусть столкнется, предположим, с живодерами, которые мучают собак. Или его близкие люди, не поддерживающие эти увлечения, заставят понемногу копить раздражения, а потом можно аккуратно привести его к какому-нибудь из этих обществ любителей животных и вообще живой природы, которые параллельно с этим учат ненавидеть людей – за вырубку лесов, загрязнение атмосферы и все такое прочее. Джейсон аккуратный и ответственный – так заставь его постоянно сталкиваться с тем, что другие, окружающие его, люди этих качеств не проявляют. Пусть старается «исправить» других так, как ему это кажется наилучшим – во-первых, неосознанно ставя себя выше, во-вторых, в ответ получая естественное раздражение и тоже постепенно раздражаясь в ответ на такую «неблагодарность», когда он сам старается делать, как лучше. Нет, пожалуй, ни одной черты характера, которая, при должном развитии, не превратилась бы…
- Гас, если ты решил вести сегодня урок вместо меня, может быть, пройдешь за кафедру? – медоточиво промурлыкала профессор, материализуясь рядом с их партой. Разумеется, толстяк моментально поперхнулся окончанием фразы и с благоговейным испугом смолк. – В чем дело? Зарплатой, конечно, я с тобой делиться не стану, но, раз уж так потянуло поговорить… теперь уже поздновато опять строить из себя дурака!
- И-и… но я и есть дурак, проф… я пытаюсь строить из себя умного! – едва слышно пролепетал рыжий. Дьяволица почти дружелюбно улыбнулась, заставив его даже дыхание затаить.
- Серьезно? А я-то в какой-то момент начала опасаться, что ты не просто развешиваешь тут уши, а еще и начал запоминать, что именно я говорю.
По классу прокатилась волна смешков, Гас в ужасе замотал головой, а Мефисто, уже понимающий, что больше ничего не добьется, тихо обозвал соседа подхалимствующим хомяком-переростком и, натянув на голову наушники, отвернулся.
Однако быть может, в словах Гаса все-таки был смысл? Если допустить, что в учебной программе Темптель все же говорила что-то полезное. И что единственный в аудитории практикант, слушающий профессора, пусть даже и по далеким от учебного усердия личным мотивам, ухитрился по случайности это «что-то» еще и запомнить… Да уж, сплошные «если»!
Но чем Мефисто, собственно, рискует? Ничего страшнее неуда, который и так уже ему грозит, все равно не случится – даже если он попытается последовать совету.

Леонора
Описать место, в котором она оказалось, было достаточно трудно. В нескольких метрах все вокруг постепенно тонуло в сгущающемся полумраке, как в черном тумане, отрезая от какого бы то ни было пространственного восприятия. Одно можно было предположить – свободного пространства там, за этой зыбко рассеянной одинокими огоньками темнотой, было еще достаточно. Куда-то же ведь уходили сквозь мглу эти неровные громады. Под ногами то скользко хлюпало – время от времени ступня чуть ли не до щиколотки тонула в вязкой массе, заставляя с громким «чпок» брезгливо выдергивать ногу – то сухо похрустывало какими-то более твердыми вкраплениями. Леа старалась без нужды не смотреть под ноги, хотя постоянно приходилось следить за тем, чтобы не поскользнуться и сохранить равновесие. Невыносимо хотелось расправить крылья и взлететь хотя бы на несколько метров над полом… гм, над тем, что было сейчас под ногами, правильнее сказать! Но пока неровные барханы и щербатые покосившиеся стены укрывали саму девочку со всех сторон – Леонора понятия не имела, чего ей ждать, покинув это укрытие.
Что должно было поджидать ее за этими громадами, за этой рассеянной мглой, до одурения пахнущей ванилью, корицей, тмином, ягодными сиропами и какао? Словно бы Леа вдруг стала маленькой-маленькой и угодила в кондитерский цех или какую-нибудь пекарню! Впрочем, это как раз было бы слишком просто!
В очередной раз с усилием и приглушенным хлюпом высвободив ступни из скользкого крема под ногами, девочка вскарабкалась на относительно сухой «островок» ломающегося под ее шагами круглого ванильного печенья – самый маленький кружок не уступал размерами крышке канализационного люка – выступающий посреди сливочно-заварного болота, и огляделась. Все вокруг оставалось по-прежнему.
- Думаю, сегодня я, пожалуй, откажусь от десерта! – негромко буркнула Леа себе под нос, осторожно ступая по ломкому «броду», пока он не вывел ее к одной из перекосившихся «стен» при ближайшем рассмотрении оказавшейся громадным куском пористого бисквитного торта с темными прожилками ягодной начинки. Прикасаться к мягкой, легко сминающейся преграде было страшновато, девочка моментально представила, как вся эта махина удушливой массой рухнет ей на голову. Вот в голову бы не пришло, что сладости умеют выглядеть пугающе! Даже в подобном количестве...
Неподалеку, до середины зубьев погруженная в крем, из темноты выступала вилка – самая обыкновенная вилка, разве что размером примерно в рост Леоноры. Сверху из темноты то и дело свешивались, как елочные украшения на несуществующих ветвях, конфетки в ярких обложках, каждая из которых, пожалуй, не уступала баскетбольному мячу. Невдалеке уходила с полумрак неровная башня, глянцево поблескивающая глазированными боками составных частей.
Поначалу эти… существа – тоже показались частью окружающего кондитерского безумия. Их можно было принять за увеличенные, как и все остальное тут – кругленькие шоколадные пирожные или трюфели, присыпанные разноцветной кондитерской крошкой. Только через какое-то время своего странного пути Леа обратила внимание на то, что «пирожные» эти живые. Более того, что они все плотнее сползаются, незаметно перемещаясь на тонких тараканьих ножках, окружая ее… то есть, уплотняющимся полукругом прижимая к бисквитной стене-торту. В потеках глазури и сливочного крема.
- Бласт-крылья! – отчего-то приглушенно отчеканила Леа и, чуть отступив от «стены» почти балетным «волчком» закружилась вдоль нее, одновременно посылая в «трюфельных насекомых» яркие срывающиеся с пальцев вспышки. Первые ряды существ разорвало в клочки, остальные вынужденно отхлынули, но пребывать не перестали, разве что держались теперь на большем расстоянии от кружащейся в своем танце в полуметре над кремовым болотом девочки. От сияния собственных крыльев и частых взрывающихся вспышек стало немного светлее, однако спектр обзора это только сократило, из островка света окружающий полумрак начинал казаться почти непроницаемой темнотой. Продолжая отстреливаться от непрошенных спутников, Леа протанцевала между рядами беспорядочно нагроможденных «ягодных корзиночек» (некоторые вспышки угодили в них и, взорвавшись, заляпали девочку кремом с мятыми кусочками фруктов), оказавшись в итоге перед дверью, напоминающей вход в какой-нибудь пряничный домик из сказки. Ожившие «трюфели» продолжали прибывать, невзирая на все усилия Леоноры удерживать их подальше, так что девочке ничего не оставалось, кроме как юркнуть в открывшейся проход и поспешно задвинуть за собой неудобную створку из жесткого текста. Перед ней расстилалась еще одна гиганская, уходящая в пустоту «пещера», заваленная огромными кондитерскими изделиями, словно строительным мусором, только гораздо светлее. Вокруг горело множество витых свечек для праздничного торта, небрежно понатыканных повсюду. Впрочем, если свечки были такого размера, быть может, как раз на поверхности такого торта девочка сейчас и находилась…
Похоже, от десертов она будет решительно отказываться не меньше недели! Если вообще рискнет заглядывать в кафетерий, а не наживет от всего этого сюрреализма фобию…
«Десертофобию – как звучит-то!»
Пряничная дверка, висящая прямо в пустоте за ее спиной, содрогалась от решительных ударов. Судя по всему, «трюфели» по ту сторону так просто оставлять свою добычу не собирались. Добычу? Леа нервно хихикнула. Когда что-то, выглядящее как еда, кажется, покушается съесть тебя саму – в этом определенно присутствует своего рода ирония!
- Лола, ну мы что, в прятки играем? И ради этого надо было превращать Комнату Поединков в это… это безумие?! – в полный голос вопросила ангел. Пламя на огромных праздничных свечках слегка дрогнуло.
- Возможно, это безумие моей мечты! – после долгой паузы все-таки последовал ответ, заставивший Леонору резко повернуться на голос. Ее противница черно-фиолетовым воздушным шариком висела чуть поодаль, едва-едва касаясь носком туфельки выступающего из крема «островка» – края не то огромного пончика, не то глазированного шоколадом бублика.
- Что за арену ты выбрала? Что все это…
- Хватит придираться! – резко ответила дьяволица, приземляясь на бублик, с приглушенным «ух» погрузившийся от этого почти вдвое глубже в густой крем. Леа резко выдохнула.
- Как пожелаешь. Бласт-крылья! – если правила игры так и остаются мутными (как оно обычно и бывает, если игру выбирает «дьявольская сторона»), то всегда остается выход – одержать любого рода победу над противником. Еще в начале года Леоноре это казалось не особенно-то разумным, однако вскоре пришлось признать, что, когда имеешь дело с дьяволами, любое четко не оговоренное правило обрастает всеми возможными исключениями – и с этим приходится мириться. Чтобы хотя бы невозможные исключения получалось пресечь.
Иногда это, как ни странно, даже оборачивалось на пользу.
Но не сегодня. Пряничная дверца за спиной с негромким треском рассыпалась и сквозь проем в пустоте, едва не накрыв ангела живой лавиной, хлынули «трюфели» на тараканьих ножках. Леа в последний момент увернулась, но вспышки, сорвавшись с кончиков пальцев, полетели в итоге во все возможные стороны – кроме первоначальной цели – и затрещали взрывами бессмысленного салюта. Правда, к ее противнице существа отнеслись ничуть не более дружелюбно, хлынув на новый объект с не менее хищным энтузиазмом. Невнятно выругавшись, Лола тоже вспорхнула вверх – всего на мгновение опередив погружения островка-пончика в прибывающий живой поток.
- Шоко-крылья! – выкрикнула дьяволица. Еще один поток – жидкий и чуть менее вязкий, хлынул навстречу, оттеснив тварюшек обратно к зияющей в воздухе «норе». Возможно, момент, пока Лола отвлеклась на них, был наиболее удачным для еще одной попытки выстрелить, но заставить себя бить отвернувшегося противника исподтишка оказалось для ангела слишком уж противоестественным и момент Леа, разумеется, упустила. Только когда на нее снова обратили внимание, ударила залпом маленьких вспышек, возникших на кончиках пальцев, и сорвавшихся из рук сияющим роем. Уклоняться от атак у Лолы никогда особенно не получалось, но в этот раз дьяволица успела юркнуть за опасно накренившуюся, а вскоре и вовсе обрушившуюся башенку из пирожных. В качестве ответной любезности на Леонору сверху хлынул еще один поток шоколада, заляпавшего ее с головы до ног, но, хуже всего, покрывшего липкой коркой крылья. Дернувшись туда-обратно в бесполезных попытках удержаться в воздухе, глазированная шоколадом ангел рухнула вниз, сдерживая рвущийся взвизг ровно до того момента, когда, в очередной попытке хотя бы замедлить падение и не нырнуть с разгону в крем по макушку, обнаружила, что внутри ощерилась зубастой пастью шоколадная в марципановых узорах громадная змея. Или просто пиявка-переросток.
С воплем зажмурившись, Леа приготовилась рухнуть прямо на несколько рядов внушительных зубок…
И, больно ударившись от пол, обнаружила себя сидящей на полу небольшого зала Комнаты Поединков. По всей вероятности, система виртуальной реальности заключила, что этот поединок Леа уже бесповоротно продула.
Лола, небольшим дирижабликом зависшая под серебристым куполом потолка, с флегматичным видом шуршала фольгой, разворачивая шоколадную плитку, при виде которой Леонора невольно передернулась. Кажется, сегодня будет лучше и вовсе отказаться от ужина!
- Из каких закоулков подсознания ты выколупываешь подобные… натюрморты? – немного отойдя от шока, поинтересовалась ангел у своей оппонентки.
- Как это обычно и случается, все для нас уже придумали земляне! – плавно снижаясь, ответила та. – Декорации из одного сериала… вернее, фильма ужасов о приключениях девочек-волшебниц.
И захрустела шоколадкой, отхватив за один укус не меньше трети плитки. Леа снова передернула плечами. Ужасы и волшебные приключения в ее понимании не особенно-то увязывались, но земляне действительно могли придумать абсолютно все, что угодно. Не стоило удивляться…
- По одной из версий, даже нас самих они тоже придумали! – словно угадав ее мысли, прочавкала дьяволица. – Слышала такую гипотезу?
- И что мы будем делать теперь? – нахмурившись, перевела разговор Леонора.
- Ты – вообще-то, ничего. Разве что решишь полюбоваться, как я буду работать… – Лола забросила в рот остатки шоколадки и скомкала фольгу в пухлом кулачке. – Что ж, подружка, не пора ли пробежаться по магазинам? Смертные не этих своих весенних распродажах и душу свою готовы спустить с сезонной скидкой!
Она не без мелодичности рассмеялась, заставив ангела еще сильнее нахмуриться.

Торговый центр, и без того всегда многолюдный во второй половине дня, сегодня и вовсе гудел, как огромный улей. Казалось, землян сюда набилось втрое, если не в четверо больше, чем обычно и они проталкивались между разнообразных витрин внутренних магазинчиков почти таким же плотным потоком, как те неведомые существа из устроенного в Комнате Поединков «кондитерского ужастика».
Наверное, Леонора все-таки была дурным Хранителем, да и вообще помощником никудышным. Практика на Земле для того и нужна была, чтобы научится понимать людей, а ей за приближающийся уже к концу учебный год так и не удалось это, как бы Леа ни старалась. Неудивительно, что у Лолы, принципиально прогуливающей почти все занятия, а действовать предпочитавшей по чистому наитию, все равно лучше получалось находить общий язык с их общей подопечной! В частности, ангел никак не могла понять, что за притягательность такую для людей покупки ради самого факта покупок, а не потому, что та или иная вещь им нужна. А для Анны-Лизы это имело отчего-то очень большое значение.
- Не могут же абсолютно все бутики сегодня быть открыты! – рассеянно пробегая взглядом небольших темных, как маслины, глазок по витринам, пробормотала Лола. Вряд ли она обращалась к оппонентке, скорее просто размышляла вслух. – Следовало ожидать, конечно, но если… ага!
Заметив одну зияющую темнотой витрину, за которой болталась табличка «Закрыто», дьяволица хлопнула в ладоши и, чуть увеличив скорость, поспешно нырнула в полузеркальную витрину. Леа не стала спешить за ней следом – хотя и намеревалась как можно внимательнее следить, что взбрело противнице в голов на этот раз.
Она всегда старалась. Но не особенно-то это помогало. Тяжело вздохнув, ангел запретила себе думать в таком заранее пессимистичном ключе, что так же подтачивало чистоту восприятия, как и чрезмерный оптимизм.
Когда Леонора тоже оказалась внутри неработающего бутика, Лола уже в обличье смертной девушки деловито осматривалась. Пожалуй, ничем, кроме отсутствия лиловых рожек над коротенькой челкой да аналогичного оттенка маленьких перепончатых крылышек за спиной, это обличье существенно и не отличалось, разве что костюм продавщицы, состоящей из простой блузки и прямой юбки чуть выше колен, шел перевоплотившейся дьяволице гораздо больше обычных ее легкомысленных кукольных платьев, которые даже девушке куда более изящной комплекции следовало бы носить с осторожностью. Вместо двух торчащих на голове, словно пуки хорошо пощипанных перьев, «хвостиков» круглое личико обрамляло средней длинны «каре» из черных до фиолетового отлива волос. Рассмотрев сначала магазинчик изнутри, потом свой измененный образ, Лола кивнула зависшему в воздухе над плечом хозяйки серо-белому хомяку, после чего сняла со стекла табличку «закрыто», поменяв ее на объявление со стандартным обещанием специальной акции и каких-то там невероятных скидок, включила свет и прошествовала за небольшой прилавок с кассой.
- Будем ждать! – обращаясь к хомяку, но, наверное, и для Леоноры тоже, негромко провозгласила дьяволица.
Ничего уточнять даже не хотелось, наверное, из-за нежелания лишний раз констатировать, что ждать предстоит определенно ничего хорошего! Да и не отличалась Леа особенным любопытством.

На самом деле, от Лолы в работе с подопечной никогда не требовалось особенного рвения. Уже к началу практики Анна-Лиза имела склонность и без участия искусителя спорные ситуации гораздо чаще разрешать, как ей казалось, в свою пользу, а на самом деле неосознанно подбрасывая «очков» дьявольской стороне. Леоноре потребовалось некоторое время, чтобы просто научиться видеть, просто видеть, как должно Хранителю, лучшие качества девушки под этой коркой из кичливых нарядов по последней моде, косметической штукатурки и неприязненного отношения почти ко всему окружающему миру и большинству людей в нем. Вот только немногим это ей помогло: пока сама землянка искренне полагала эти качества бесполезными, не имело никакого смысла и взывать к ним. Порой Леа даже сомневалась, можно ли вообще считать качествами то, что не проявляется в человеке совершенно никак, несмотря на попытки гнать от себя подобные мысли, в течении учебного года они становились все более и более настойчивыми. Как помогать тому, кто сам этой помощи не желает? И не сказать же, чтобы Анна-Лиза была в теперешней своей жизни счастлива, но изменить что-то, если и пыталась, то совершенно не в ту сторону, стараясь забить пустоту в своей жизни как можно большим количеством атрибутов внешнего, поверхностного благополучия.
Долго ждать не пришлось. Лола конфету этак седьмую из поставленной рядом с кассой коробки скучающе расколупывала, чтобы презентовать орешек замершему в немой мольбе хомяку, когда дверь в небольшой павильон приоткрылась и внутрь прошмыгнула уже нагруженная несколькими пакетами долговязая блондинка в розовых брючках и бело-голубом гибриде кофточки с майкой.
Почему дьяволица была уверена, что их подопечная непременно заглянет сюда во время своей прогулки по торговому центру, вопросов не возникало – Анна-Лиза редко проходила мимо какого бы то ни было бутика или магазинчика косметических средств. Немного непонятнее, что Лола планировала делать, если бы появились еще какие-то покупатели, народу в это время суток по центру ходило немало – не собиралась же она для большей убедительности по-настоящему играть роль продавца? А может – и собиралась…
- Добро пожаловать! – с формальной улыбкой оборачиваясь к посетительнице, поприветствовала дьяволица. Конфета «шишечка» раскрошилась в ее пальцах, осыпавшись на стол, где ошарашенный таким внезапным счастьем хомяк с оперативностью снегоуборочной машины подмел не только орешек, но и кусочки шоколада, после чего неуклюже ушмыгнул куда-то от недовольно скошенного взгляда хозяйки. Блондинка-покупательница не заметила его или просто не обратила внимания, в ответ на приветствие меряя Лолу многозначительным взглядом, какой только способна изобразить девица, от природы высокая и тощая, как мурена, но прилагающая постоянные усилия для того, чтобы еще сильнее походить на моделей с обложек глянцевых журналов – при виде толстушки, которая, стоило только выпасть нескольким свободным минутам, использует это время для того, чтобы набить рот конфетами. Улыбка Лолы, однако, ни на миг не дрогнула. – Могу я чем-нибудь помочь?
Анна-Лиза скептически изучила «рабочий» наряд самой дьяволицы и отрицательно качнула головой. Видела бы она, что Лола в истинном обличье на себя напяливает – хоть просто для сравнения!
- Я лучше просто… осмотрюсь сначала.
Искусительница-практикантка приглашающим жестом обвела пестрящие на рядах многочисленных вешалок наряды, а сама, как могло показаться, переключила внимание обратно на коробку с шоколадом. Минут десять Анна-Лиза без особой цели перебирала вещички самых разнообразных фасонов и расцветок, время от времени то шныряя с ворохом вещей в примерочную, то возвращаясь обратно к полкам и вешалкам. Леоноре наблюдать за этим было откровенно скучно, да и Лоле, кажется, тоже, поэтому через некоторое время, отодвинув еще не до конца опустошенную коробку, дьяволица вышла из-за прилавка.
- Вы, как я вижу, вполне самостоятельны и обладаете весьма изысканным вкусом, – дипломатично обратилась она к подопечной. Несколько излишне, на взгляд Леа, дипломатично, поскольку реплика была враньем от первого и до последнего слова. Манеру Анны-Лизы одеваться целиком и полностью формулировали модные журналы, реклама и подруги, иногда можно было подумать, будто та в принципе не способна решить самостоятельно, что красиво, а что – нет. – Но все-таки мне очень хотелось бы Вам помочь. Если позволите, я могла бы показать модные новинки в дополнение к уже выбранным вещам.
- А Вы точно в этом разбираетесь? – с сомнением протянула блондинка. Подруги к ее походу по магазинам сегодня отчего-то не присоединились, а потребность слышать хоть какие-нибудь оценки со стороны никуда не делась. Другое дело, что Лола мало походила на авторитетного советчика в вопросах моды и стиля.
- Разумеется! Я просто эксперт в вопросе как высокой, так и повседневной моды… – изобразив несколько преувеличенное воодушевление заверила Лола, но, поймав еще один недоверчивый взгляд сверху вниз, запнулась и смущенно хихикнула. – Ну, теоретически, разумеется. Промышленность не предусматривает подобные вещички моего размера. Собственно, поэтому мне и нравится работать консультантом в магазинах – это дает возможность все-таки реализовывать свое увлечение, пусть даже и на других людях. В конце концов, Вы же можете просто не слушать советы, если она Вам не понравятся, не так ли?
- Ну… да. Я действительно не уверена точно…
Подопечная растерянно кивнула на очередной ворох разноцветных тряпок в своих руках. Лола с каким-то даже сочувствием мягко улыбнулась.
- Вам, должно быть, всегда непросто выбирать наряды? – предположила она и, дождавшись, когда подтемненые тоненькие брови Анны-Лизы недоуменно взлетят вверх, добавила. – Такой хорошенькой девушке к лицу, должно быть, абсолютно все! Это значительно усложняет выбор чего-то конкретного.
- А… – блондинка машинально кивнула, косясь на большое зеркало за отброшенной занавесью пустующей примерочной. Вообще-то внешностью своей Анна-Лиза никогда не бывала в полной мере довольна, постоянно выискивая недостатки, но сейчас, когда рядом стояла Лола для сравнения, землянку в кои-то веки захлестнуло чувство собственной полноценности. Да, пожалуй, Леонора поторопилась думать, что ее оппонентка в качестве продавца одежды сама себе окажется явной антирекламой! Как в очередной раз подтвердилось, та знала их подопечную гораздо лучше Хранительницы. – Ну, между просто хорошим видом и идеальным видом все-таки есть разница!
- О, безусловно!
Ритуал перебирания и примерок возобновился, разве что скучала теперь уже только невидимая Леа, а дьяволица и подопечная с возрастающим увлечением полностью погрузились в процесс, попутно обсуждая какие-то непонятные торговые марки и имена не то каких-то звезд, не то деятелей мира высокой моды. Со стороны их оживленная беседа звучала полнейшей бессмыслицей… может быть, Леоноре стоило проконсультироваться с кем-нибудь, во всем этом разбирающимся, ведь и среди ангелов такой была, например, Дольче? Если бы только разговоры с самой Дольче получалось хоть немного осмыслить! Эх… а ведь Леа так хорошо училась в младшей и средней школе Энжитауна! Она была уверена, что неплохо готова и к практике на Земле, но все знания почему-то оказались бесполезными и вчерашней отличнице приходилось с болью осознавать, что результаты у нее никуда не годятся. И характер подопечной – не оправдание! Тем людям, которые сами себя умеют направлять по правильному пути, ангелы и не особенно-то нужны, а в помощи нуждаются именно такие, как Анна-Лиза… нуждаются, да только попробуй, убеди некоторых из них в этом! Чего девочка никак не могла себе представить, так это того, что придется, по сути, навязываться…
- Надо бы проверить, сколько там осталось на карточке! – после, как казалось, целой вечности возни припомнила землянка, вынырнувшая из примерочной в шуршащем зеленом платье-сарафане, материал которого больше всего напоминал Леа оберточную бумагу для подарков. – Родители лимитировали мой личный счет, говорят, я слишком много трачу… Эх! – она окинула тоскливым взглядом внушительную горку отложенных нарядов. – Так много удачных вещичек сегодня нашлось, а придется оставить хорошо если половину.
Лола с сочувствием покивала и, с видимым сожалением отложив охапку разноцветных тряпок, прошла обратно за кассу.
- Будем пробивать по одному, пока на счете что-то останется… Все равно времени ходить по другим магазинчикам у меня уже нет, мы с девчонками… Ой! Надо же, как быстро пролетело время! Эта гарпия Рика теперь вся ядом изойдет, что я заставила их ждать! – состроив еще более печальную гримасу, покосилась на свои часики Анна-Лиза. – Теперь не смогу выкупить остальное до следующего поступления на счет, вот пакость!
- Согласна! – на миг отвлекаясь от стука по клавишам кассы, тут же согласилась Лола. – Это обычное родительское лицемерие: вечно ограничивать детей в чем-то и непременно уверять, что это делается для их же блага. Впрочем, мой папочка абсолютно прямо заявлял, будто я его объедаю!
Судя по пробежавшей по лицу Анны-Лизы тени, блондинка вполне допускала мысль, что такое обвинение имело некоторые основания, но и Лолу обижать не хотела, и сейчас была чересчур расстроена перспективой оставить в магазине часть запланированных покупок, за что моментально перенесла обиду на «жадничающих» родителей, чтобы мыслить критически. Искусительница ловко выстукивала на клавишах, оформляя одну покупку за другой, а подопечная наполовину машинально черкала карточкой… спохватившись только когда ворох отложенных нарядов истаял на две трети, а под ногами выстроилась целая колонна сумок-пакетов с упакованными вещами.
- Там что, еще есть деньги на счету?
- Оплаты проходят. – Лола пожала плечами. – Может, там оставалось больше, чем ты думала?
Анна-Лиза с сомнением наморщила лобик. Скорее всего, она прекрасно знала, что больше на счету остаться не могло никак, но «факт» проходящих вопреки этому оплат оспаривать совершенно не хотелось. Слишком это напоминало землянке неожиданный подарок судьбы.
А Хранительнице-практикантке – приманку в расставленной ловушке! Похоже, Лола все-таки не исключительно развлечься и поболтать о моде решила, а успешно совмещала приятное с полезным. Ну, вернее, с вредным, как и положено дьяволице.
- Или, может быть, произошла какая-то банковская ошибка и с твоего счета просто не снимаются средства… то есть, снимаются, но не убывают? – выдала еще одно «предположение» Лола. – Тогда надо позвонить в банк и сообщить о сбое… вот, проверь баланс счета.
Анна-Лиза еще раз чиркнула карточкой и набила пароль, пристально уставившись на какие-то ряды цифр в выползшем чеке. В растерянности покусала губу, бросила неуверенный взгляд на груду еще не пробитых покупок, снова уставилась на чек…
- Ну, так что? – с ободряющей улыбкой переспросила пухленькая чертовка.
- Да… ты была права… Кажется, на счету оставалось больше, чем я думала! – неуверенно помявшись в начале фразы, отчаянно выпалила землянка. Чтобы заподозрить ее в этот момент во вранье не нужно было быть ни ангелом, ни дьяволом, хватило бы и простой наблюдательности. Но Лола проигнорировала странный скачок тона, поэтому Анна-Лиза, слегка взяв себя в руки, уже спокойнее продолжила. – Кажется, я все-таки смогу купить все это сегодня. Пробивай все сразу – а то Рика и Фиби, наверное, меня уже заждались! Ох, надеюсь, они не ушли и помогут мне все это дотащить…
- Удачный день! – снова забарабанив по клавишам, весело констатировала дьяволица.
- Весьма удачный! Огромное спасибо за помощь, я и не думала, что столько всего удастся найти…
Ну да! Не говоря уж о том, что все это удастся еще и приобрести – Леа почти не сомневалась, что здесь тоже не обошлось без участия ее оппонентки, но подопечной этого знать было неоткуда.
- Да брось! Приятно было с тобой пообщаться, милая! – чертовка протянула Анне-Лизе длинный закрутившийся спиралью чек. – Да, кстати… если у тебя оказалось больше денег на счету… Ох, мне не хотелось бы показаться навязчивой со своими советами!
- Ну что ты! – почти с возмущением воскликнула блондинка. Лола демонстративно поколебалась и с наигранной неуверенностью продолжила.
- Я в одном из соседних павильонов видела босоножки и сумочку, которые просто идеально подойдут к лавандовым бриджам, которые ты купила сегодня. Может, тебе стоило бы хотя бы взглянуть… Слушай! Завтра я работаю в первую смену, а потом, может быть, погуляем вместе по центру? Я так люблю ходить по магазинам, но сама-то… Так, может, тебе смогу еще чем-нибудь помочь. Извини, наверное, это глупо.
- Это нечестно! – вставила Леонора, но Анна-Лиза ее, разумеется, не услышала, а Лола пропустила протест мимо ушей.
- Разумеется, я не против! – воодушевилась подопечная. Ее скептическое отношение к не слишком-то фешенебельной внешности самой Лолы успело улетучиться, получить еще несколько советов, да еще с оттенком «одолжения» со своей стороны казалось очередным подарком судьбы за сегодняшний день. – Буду очень рада еще с тобой пообщаться! Увидимся завтра!
- Непременно!
Дьяволица помогла Анне-Лизе не без труда, но все-таки уместить в руках все бесчисленные пакеты с покупками и, любезно распахнув перед навьюченной, как ослик, блондинкой дверь, помахала ладонью.
- Ты…ты… это ведь ты, да?
- Хакнула ее счет на этой карте, – закрыв дверь и сквозь витрину удостоверившись, что подопечная ушла достаточно далеко, подсказала Лола. – теперь это такой небольшой аналог Рога Изобилия, сколько ни черпай – не убудет. Ну, по крайней мере, пока в банке не заметят сбой, но я приняла кое-какие меры, чтобы подольше не замечали.
- Но это же мошенничество!
- Разумеется.
- Ты не имела права… Анна-Лиза же не сама…
- Это могло быть обычной ошибкой системы, но она сделала выбор, когда просматривала свой баланс. Можно ведь было признаться в том, что со счетом что-то не так, но она предпочла просто воспользоваться возможностью. Отличный выбор! – снова изобразив манеру продавца, с наигранным восторгом подытожила чертовка. – Как говорят в касте Обжорства – как можно себе любимой в чем-то отказывать! Ну что, ангелочек, попытаешься что-нибудь сделать?
Леонора на миг замерла, раздумывая, будить ли свой фамильяр для перевоплощения, и в конце концов вместо этого материализовала на ладони мобильный телефон из нежно-сиреневого пластика.
- Прошу прощения, мисс! – терпеливо прослушав гудки в течении полутора минут, но все-таки дождавшись ответа, заговорила она. – На ваше имя записан счет номер… – Леа выговорила длинный набор чисел. – Сегодня в системе обнаружился вирус, несколько счетов оказались повреждены, теперь мы проверяем, насколько это распространилось… у Вас все в порядке. Уверены? Может быть, стоит проверить карту… Мисс?
В трубке снова запищали гудки. Зачем-то подержав ее у уха еще некоторое время, Леа отстраненно слушала этот писк. Что же… как и почти всегда, ее просто не захотели даже выслушать!
- Не нравишься ты ей! – словно угадав мысли оппонентки, сообщила Лола. Кажется, даже без какого-то злорадства.
- Это я и без тебя заметила! Но почему? – автоматически откликнулась ангел, отключая и дематериализуя телефончик. Еще не вернувшаяся в истинное свое обличье дьяволица хихикнула.
- Ты еще спрашиваешь! Модой не интересуешься, одеваешься, как прилежная мамина дочка – а выглядишь при этом гораздо лучше, чем она, сколько бы Анна-Лиза ни убивала времени и средств на то, чтобы выглядеть как модно более броско. Не знаю, как с этим в Энжитауне, но на Земле, как и в подземельях, некоторым девчонкам этого вполне достаточно, чтобы возненавидеть тебя с первого взгляда!
Угу, и сейчас, когда разговор – если можно это так назвать! – происходил по телефону, конечно же, невероятно важно, как и кто выглядит!
Почему это вообще так невероятно важно? Впрочем, если Лола вызывала симпатию у Анны-Лизы именно тем, что та могла чувствовать себя на ее фоне красавицей…
- Это глупо. У меня самая обыкновенная естественная внешность.
- Самая обыкновенная, естественная! – передразнила Лола. – Для ангела – разумеется. Что же… думаю, больше жребий нам не понадобится, раз Анна-Лиза сама пригласила меня завтра прогуляться по магазинчикам, прямо как настоящие подружки…
- Зачем ты все это делаешь? У тебя же и без того были хорошие результаты по практике?! Ну, то есть – плохие, как у вас и требуется! Ты могла бы больше ничего не делать – все равно прошла бы этот уровень! Зачем теперь тащить подопечную еще глубже в болото, втягивая ее еще и в проблемы с законом?!
Слегка отпрянув от этой внезапной вспышки, чертовка красноречиво развела ладошками.
- Я же сказала, мне нравится ходить по магазинам, я люблю все эти вещички, но не могу изменить обличье в достаточной мере для того, чтобы мне самой все это подходило. Просто невероятная удача, что Анна-Лиза мне так подвернулась… это даже лучше бжд-куколок!
- Ты… ты считаешь подопечную куклой для нарядов?! – ахнула Леа.
- Как видишь, ей это отношение очень даже нравится! Некоторые люди совсем не против быть чьими-нибудь куклами… Эй, Мотя, запускаем обратное… Мотя! Ах, ты, зараза пушистая!..
Хомяк, надолго оставленный без хозяйского внимания, как видно, тоже счел происходящее подарком судьбы и все выпавшее время посвятил планомерному перетаскиванию оставшихся в коробке шоколадных конфет в «укромное место», впрочем, находящееся тут же, на прилавке за кассой – и теперь бдительно возлежал на слегка обгрызенных шоколадках, словно дракон на груде золота.
Пока дьяволица пыталась донести до обнаглевшего талисмана свое справедливое возмущение по этому поводу, Леонора отвернулась и уставилась на свое зыбкое отражение в «изнанке» стеклянной витрины. Может быть, у такого ангела, как, например, Дольче получилось бы найти с Анной-Лизой общий язык куда лучше? У этой неорганизованной, взбалмошной, не проявлявшей никакого интереса к учебе болтливой девчонки с похожими на клубничную сахарную вату волосами, которая наверняка не была в младшей и средней школе отличницей – но зато обладала чутким сердцем и умела понимать землян, а значит, была гораздо лучшим ангелом, чем Леонора со своими бесполезными книжными знаниями! Отличный урок скромности, не поспоришь. Но это никак не проясняет, что же делать здесь и сейчас, чтобы уберечь Анну-Лизу от совсем уж грандиозных ошибок!
Если бы у подопечной были настоящие друзья, а не эти две девицы, с которыми она отчего-то постоянно общалась, хотя за глаза и в мыслях называла Федерику «гарпией», а Фабиану «самодовольной выскочкой», и от чего-то панически боялась, что «самые популярные девушки в школе» могут изгнать из своего круга. Но с другими одноклассницами у Анны-Лизы были далекие от хороших отношения – Жиневра ее раздражала, должно быть, по той же причине, что и Леа, естественной миловидностью, которую, ко всему, многие считали гораздо большей красотой, чем намеренная броскость, а двойняшки Хелен и Джулия – тем, что происходили из очень состоятельной семьи, хотя сами сестры почти никогда и не акцентировали на этом внимание. Что снова возвращало к изначальной проблеме – сама Анна-Лиза никакой проблемы в своей жизни не видела и просто не захотела бы завязывать отношений с кем-нибудь, кто мог бы ее убедить в существовании совсем других жизненных ценностей.
Если человеку нравится быть куклой – не стоит ли признать и на это тоже его свободу воли… или свободу безволия, если точнее!
И не стоит ли признать при этом себя совершенно некомпетентным Хранителем?!

Джейкоб
Дополнительные занятия уже подошли к концу. Сидящий у окна взъерошенный мальчишка в больших очках принялся с намеренной неторопливостью рассортировывать и складывать в рюкзак свои школьные принадлежности, дожидаясь, пока в коридоре поредеет толпа учеников, тоже оставшихся на разнообразные факультативы. Хоть их и было существенно меньше, чем учеников на обязательных ежедневных уроках, отчего-то пробку и толкучку в холле эти немногие ухитрялись создать впечатляющую.
Кроме того, не хотелось бы случайно встретиться с трио местных лоботрясов, которых наверняка оставили после занятий в наказание за какую-нибудь очередную выходку.
Что же, по крайней мере, времени у него теперь предостаточно. За почти уже минувший год Джейкоб успел, пожалуй, привыкнуть к тому, что может полностью располагать практически всем своим свободным временем. Неплохо звучит… определенно неплохо. Успеется и навестить питомцев в приюте и, переделав все запланированные дела, оставить немного времени для… еще для чего-нибудь. Уж занятие всегда найдется!
Раньше во второй половине дня ему частенько приходилось просиживать в гостях у Андреа, не без удовольствия прожигая какое-то время на то, чтобы подолбить игровую приставку, а попутно все-таки убедить своего немного разболтанного приятеля в необходимости вспомнить и о домашних заданиях. Впрочем, Эндрю гораздо охотнее брался за уроки, когда рядом был Джейкоб, у которого всегда можно было что-то уточнить или попросить совета.
Он всегда был весьма неглупым, просто усидчивости и трудолюбия зачастую не хватало, чтобы уделять учебе достаточное внимание. Неудивительно, что теперь, за минувший год, Андреа стал делать гораздо больше успехов самостоятельно…
«И неудивительно, что я ему теперь не особенно-то нужен…»
Тут же устыдившись своих мыслей, Джейкоб передернул плечами. Что же, Жиневре удалось то, что с младшей школы не удавалось ему – не просто помочь его другу в учебе, но и заинтересовать того в самостоятельных достижениях. Джей был за них искренне рад. Вот только… только теперь, когда они первое время все еще пытались – уже втроем – собираться для таких совместных занятий и просто времяпровождения, теперь он неизменно чувствовал себя лишним, поэтому вскоре из неловкости перестал принимать приглашения, отговариваясь собственными планами и делами. Кажется, Эндрю не обижался – да, собственно, поводов для расстройства у него уж точно не было. Что свидания с Дженни, что куда более увлеченные занятия в баскетбольной секции – все это было явно увлекательнее видеоигр.
… И общества лучшего друга.
Но, Джейкоб же сам решил, что не хочет их стеснять. Да и вообще, у каждого из них свои интересы, свои увлечения, свои дела и жизненные планы – совершенно естественно, что, сохранив хорошее в целом отношение, постепенно друзья слегка отдалились. Каждому чаще приходилось общаться с кем-то, так сказать, своего круга, с людьми, у которых были похожие интересы и общие дела. Например, познакомился же Джей с Аном. Особыми друзьями, конечно, их было не назвать, так, что называется, в хорошем знакомстве – Джейкоб частенько встречал этого немного рассеянного мальчишку с восточной внешностью на разных дополнительных занятиях (отчего-то Ан очень путано и нерегулярно посещал их) или в библиотеке. С новым знакомым отчего-то невероятно легко оказалось вести доверительные беседы, иногда мальчишку посещало странное чувство, будто Ан понимает его гораздо лучше, чем Джей сам себя способен понять, а случайно обороненная черноволосым пареньком мысль довольно часто по случайности оказывалась ключиком к решению, над которым Джейсон в тот момент ломал голову, но отчего-то не мог сформулировать. Странно…
И, тем не менее, если бы Джейкоб мог выбирать, не обязуясь считаться с происходящим в жизни – ну, вообще – он без раздумий предпочел бы прежние посиделки с Андреа и препирательства из-за того, что друг желал мучить видеоигру, когда сам Джей настаивал на подготовке к грядущему тесту, всем этим доверительным увлеченным беседам с Аном. Эндрю был совсем другим человеком – и дружба с ним как будто раскрывала мир в новых горизонтах, самому Джею незнакомых, а Ан… о, Ан поистине был из того же теста, что и сам Джей. Пожалуй, мальчишка в жизни не встречал человека, так влюбленного в книги и увлеченного получением новых знаний. Словно…
«Словно рафинированная копия меня самого»
Вряд ли кому-то придет в голову дружить с зеркалом – что нового оно может рассказать. Разве только окажет поддержку в прояснении того, что можешь показать ты сам, взглянуть на себя со стороны, разобраться в себе. Но кто захочет ограничивать взгляд на мир самим собой?
«Разве что кто-нибудь из этих школьных красоток!» – припомнив еще одну выдающуюся троицу, ненамного в меньшей степени, чем хулиганы, служащую головной болью класса, мысленно хмыкнул Джейкоб. Нет, у него самого не было ни малейших причин жаловаться на разряженных смешливых куколок, его они никогда не донимали. Возможно, потому, что парней вроде Джея в их мире просто не существовало, проучившись почти три года в одном классе ни одна из них, вероятно, и имени его бы не вспомнила. Гораздо меньшая проблема, чем постоянные наезды и подначки шпаны. Вероятно, сам Джейкоб платил бы девичьей троице в точности тем же, только вот за Жиневру – вечную мишень их сомнительного остроумия и неконструктивной критики – было обидно. И за свое полнейшее неумение заступиться – ведь это только обрушило бы еще худшую лавину насмешек…
«Мы живем в разных мирах. Им нет причины хоть как-то со мной считаться – точно так же, как и мне с ними!»
Если с Андреа у них были… то есть – есть еще точки соприкосновения личных вселенных, то многие другие в классе с тем же успехом могли бы жить где-нибудь на другом краю галактики!
Странный тип выскочил откуда-то из-за поворота, когда погруженный в размышления Джейкоб подходил к лестнице, едва не заставив испуганно отпрянуть. Впрочем, разглядев неожиданного пришельца, парень немного расслабился. Этого типа, слегка напоминающего пижонствующее пугало, Джей знал и не так уж редко встречал в школе, хотя и понятия не имел, в каком этот мальчишка учится классе. Вообще-то, пунктуальными посещениями занятий этот вечно помятый и слегка отсутствующий тип себя явно не утруждал. Им приходилось иногда перекидываться парой слов, но, поскольку разговор этот не был никому из собеседников интересен, выходило это натянуто и Джейкоб, не смотря на попытки быть вежливым, старался как можно быстрее сворачивать эту карикатуру на общение. Но тип – интересно, как его хоть зовут-то? – продолжал то и дело заводить пустые разговоры, на редкость коряво выстраивая фразы… У Джейка порой мелькало странное подозрение, будто тому что-то от него нужно, но совершенно не понимал – что.
- Ага! – стаскивая с лохматой каштановой шевелюры огромные наушники и оставляя их болтаться на тонкой шее, с неприятным радушием воскликнул парень. – Типа, это мы удачно встретились, ты-то мне и нужен.
- Даже не представляю себе – зачем! – честно откликнулся Джейкоб, возможно, вложив в интонацию немного большую неприязнь, чем это позволяла бы вежливость. Этот парень ничего плохого ему не сделал, а грубить человеку только за то, что он тебе неприятен – не самое достойное поведение.
- Понимаешь, приятель… ты же в своем классе типа самый умный, как я слыхал.
- Ну, я бы так не сказал…
Жиневра, например, училась ничуть не хуже. Кроме того, школьная успеваемость во многом достигалась за счет аккуратности и трудолюбия, а не какого-то там особенного интеллекта.
- Учишься говорю, типа, хорошо.
- Ну… особенных трудностей не возникает, – осторожно признался отличник. Лохматый скорчил мину, совершенно непонятно что должную выразить и, доверительно понизив голос, пояснил.
- Приятель, может, типа, ты мне поможешь с курсовухой? Последние сроки горят, завтра сказали хоть предварительный вариант вынь да положь! Сам я никак въехать не успеваю, хошь аж в лепешку расшибись, а если загремлю на второй год – батя с меня железно голову снимет! Если тебе это не сложно – прояви, ну, эту, как его? – милосердие! – на сей раз скорченная мина носила явно умоляющий характер. – За мной не заржавеет – сочтемся!
- Ты что, всерьез полагаешь, что за один вечер можно так просто взять и сделать то, что почему-то в течение целого семестра не удосужился?! – наглость типа потрясала настолько, что у Джейкоба не получилось даже возмутиться. Лохматый принялся лихорадочно копаться в своей сумке, зачем-то демонстрируя рассыпающуюся стопку листов – таких же помятых и неряшливых, что и он сам.
- Я… типа… ну, с расчетами все никак не могу въехать, понимаешь. Я подумал, вы типа в прошлом году это уже делали… Но просто сдуть чужой курсач – типа, сразу хвост прищемят. Надо по своей теме. Понимаешь?
- Но…
Кое-как сложенную стопку помятых бумаг продолжали настойчиво пихать Джейкобу в руки, пока мальчишка полуавтоматически не взял их просто из опасения, что готовая рассыпаться куча вот-вот полетит им под ноги. И тут же рассердился на себя за это.
- Слушай, у меня, между прочим, свои дела есть! Почему я вообще должен решать твои проблемы? Тем более – естественные проблемы, в которых ты сам же и виноват?
- Потому что ты эт-та… – по вытянутому, слегка лошадиному лицу пробежал какой-то странный тик. – ты – добрый, во!
Сейчас Джей себя добрым, мягко говоря, ни капельки не чувствовал.
- Допустим, курсовую работу ты сдашь – но что будешь делать потом? Второй год – это не наказание, а необходимость в случае, если ты недостаточно освоил основы, прежде чем продолжать обучение!
- Сомневаюсь, что объясню это бате… Что-нибудь придумаю за лето, мне бы сейчас как-нибудь вывернуться, сечешь?
Вот с какой стати он вообще начал оправдываться и что-то объяснять? Почему не хватит характера просто взять и ответить «нет»? Жиневра подобного оболтуса даже и слушать бы, наверное, не стала… но, должно быть, этот тип не хуже это понимает, раз обратился именно к Джейкобу! Ну уж нет – в конце концов, у него тоже есть характер!
- В конце концов, у меня есть свои дела! Я не могу весь остаток дня посвящать тому, что ты вообще-то должен был делать…
Отличник попытался вручить бумаги обратно хозяину, но тот поспешно отскочил на шаг и протестующе замахал ладонями.
- Конечно, если найдешь время. Типа, посмотреть. У меня же реально вообще без вариантов – на тебя вся надежда и все такое…
Вообще-то, следовало проявить твердость. Даже не только потому, что Джейкобу сейчас норовили натурально сесть на шею, но и в интересах этого нахала, вообще-то, обязанного понять, что переваливать свои проблемы на других получится не всегда. Пусть лучше этот урок он получит в школе, где ничего страшнее второго года и родительского недовольства ему не грозит. Именно так.
Джей заглянул прямо в мутноватые глазки собеседника, собираясь решительно высказать все это вслух…
- Если найду время, – выдохнув, убито ответил он. – но ты должен понимать, что это не решение проблемы. Придется самостоятельно догонять программу за лето, если не хочешь в следующем году столкнуться с еще большими проблемами.
Лохматый быстро-быстро закивал с таким преувеличенно-кротким видом, что Джейкоб почти не сомневался – налегать на учебу этот тип не планировал совершенно. Может, следовало предложить помочь с освоением программы по-настоящему? Это было бы правильнее, чем соучастие в каком-никаком, а все-таки мошенничестве, да и Джей только что себе жаловался на недостаток общения с другими людьми – теми, кто действительно были другими. Но… все же он предпочел бы в чем-то себе симпатичных «других людей»! Нехорошо, конечно, судить по внешности… И по манере разговора… И по проявленной безответственности – даже если к нахальному поведению и вынуждали обстоятельства…
А прямо говоря, этот парень Джейкобу категорически не нравился – абсолютно во всем. Может, это и не совсем правильно, но навязываться с непрошеной помощью совершенно несимпатичному тебе человеку – это уж чересчур, даже когда привыкаешь считать себя, уж если не добрым, то хотя бы порядочным и отзывчивым.
- Вот и ладушки! – не дожидаясь, пока собеседник разберется в своих мыслях, лохматый без особой вежливости приобнял Джея за плеч, приятельски хлопнув по спине. – Типа, ну, завтра в школе увидимся! Спасибо, что выручил…
- Я еще не…
Однако тип, натянув на голову наушники, уже в полном отрешении шагал прочь по коридору. Догонять его теперь и что-то возражать теперь, когда, по сути, согласился… то есть – не согласился, но все выглядело так, словно… вернее, это вывернуто было, словно согласие – ну, по крайней мере, как отсутствие решительного отказа, хотя Джейкоб даже…
«И когда я, наконец, научусь вести себя с людьми? Этот парень двух слов нормально связать не способен – однако же куда лучше меня добивается словами того, чего хочет!»
Вздохнув, отличник попытался хоть немного выровнять и разгладить презентованную кипу бумаги и засунул ее в свою сумку. Да уж, теперь не нужно переживать об отсутствии планов на вечер – подвести кого-то… пусть даже – такого «кого-то», будет для него совершенно невыносимо. Мерзкая эта вещь – опасаться не оправдать чьих-то надежд, когда ничего не обещал, да и до человека нет особого дела. Мерзкая, бессмысленная… но уж лучше сделать то, что в твоих силах, чем пытаться потом убедить себя, что и не был обязан.
Как правило, работа в приюте помогала ему вернуть душевное равновесие. Это было совершенно особенное место, совершенно не гнетущее, как многие подобные заведение, мрачной атмосферой, безысходностью и решетками на вольерах. Хозяйка любила повторять, что здесь – не тюрьма для животных, а их, пусть временный, но все-таки дом – до той поры, пока не получится найти для них подходящие семьи (термин «хозяева» ей обычно тоже не нравился). В итоге пригородное здание с просторным двором мало чем отличалось от самого обыкновенного жилого дома, хозяева которого очень любят животных.
Как казалось некоторым – слишком любят…
- Ты себе даже не представляешь!
Хозяйка приюта – молодая женщина несколько неформальной внешности по имени Роксана, насколько знал Джейкоб, была дипломированным ветеринаром и сейчас продолжала дистанционное обучение на зоолога, однако из-за своих экстравагантных манер, активной гражданской позиции и довольно скверного характера так и не смогла сработаться с начальством и коллективом ни одной из клиник. Огромная любовь и безграничная доброта к животным компенсировалась в ней не слишком-то приязненным отношением к людям, самому мальчишке в свое время оказалось непросто заслужить ее одобрение.
- Эти проклятые бюрократы опять отказали мне в дотации и настояли на очередной проверке! Якобы я использую приют для мошенничества – а все из-за того, что животные у нас не стерилизуются по поступлении… Р-р! Кого я охотно стерилизовала бы, так это некоторых чиновников! Но самое паршивое даже не в этом – не в первой! – моментально переключившись от вспышки негодования к резкому спаду, Роксана бессильно уронила патетически вскинутые руки. – Я ухитрилась просрочить последние счета, дуреха безголовая. В банке что-то нахимичили с переводом, а я поздно спохватилась и не проверила – теперь, если не погашу задолженность в ближайшую неделю, аренда помещения полетит к чертям – а куда я, интересно, денусь со всей этой стаей, пока проблемы не разрешаться? Куда – я спрашиваю?! Но эти недоумки же ничего и слушать не хотят!
- М-может быть, – Джейкоб, которого Роксана в порыве чувств принялась экспрессивно трясти за плечи (учитывая, что при внешнем изяществе эта женщина без труда удерживала за шкирку огромного дога, не желающего принимать лекарство или испугавшегося укола – силы у нее было предостаточно), не без труда высвободился, опасливо отступив. – мы сумеем пока что собрать нужную сумму. Я еще не отправил перевод для колледжа, может быть…
- Не хватало мне еще брать деньги у своих же работников, представляю, что на это скажут твои родители!
- Кроме того, разве на щенков не нашлись покупатели? Вряд ли счета просрочены на такую уж большую сумму…
Роксана тяжело вздохнула. Торговля животными ей, кажется, тоже всегда была не по нутру, чаще всего собаки и щенята отдавались бесплатно – главное, чтобы люди вызывали у нее хоть немного доверия и действительно любили зверей. У некоторых кандидатов при этом оставалось впечатление, будто их тестировали, как минимум, перед усыновлением ребенка! Поэтому, хоть иногда случайные щенята и продавались, прибыльным это дело никак нельзя было назвать – беспородные малютки при такой придирчивости продавца не становились ходовым товаром.
- Есть несколько кандидатов на то, чтобы принять малышей в свои семьи, сейчас мы обговариваем подробности – все может быть. Ты ведь понимаешь, что они – не товар, мы не можем ставить прибыль во главе всего.
Джей хотел переспросить – даже если от этого будет зависеть, останутся ли все остальные питомцы здесь, или окажутся распиханы по другим приютам, а то и угодят на улицу, однако в последний момент прикусил язык. Все-таки он знал Роксану достаточно давно…
- Ладно, не будем раскисать, приятель, от этого проблемы точно не решаться, да и работу по этому случаю никто не отменял. Ты не против будешь подежурить здесь сегодня, пока я бегаю по инстанциям? – женщина с необидной насмешкой подмигнула. – Никаких планов на вечер?
- Позаниматься я могу и здесь, – Джейкоб пожал плечами. Как будто у него часто бывали какие-нибудь еще дела! Заодно посмотрит, что за работку ему подкинул сегодняшний нахал… Если тот учится на класс младше, никаких особенных сложностей действительно не предвиделось и Джею вполне хватило бы свободного времени после своих ежедневных обязанностей в заботе о собаках – во время дежурства редко происходило что-то экстремальное. Тут раздражали не трудности, а сам факт навешивания дополнительных проблем… как выяснилось, сейчас, когда и собственных-то трудностей хватает. Но чем особенным мог бы помочь Джейкоб Роксане? В жизни от его школьного усердия не много-то толку!
И почему он даже не догадался спросить, как зовут-то этого типа? Неловко все же вышло… ну, тот и сам его в школе найдет, можно в этом даже не сомневаться.

Кабирия
Вообще-то юная дьяволесса терпеть не могла сталкиваться с кем-нибудь в библиотеке. Не то, чтобы это могло повредить репутации первой красавицы Золотой Школы, которая – пусть даже кто-то мог бы с этим не согласиться – совсем не без оснований считала себя еще и самой умной, как минимум, среди учеников, и именно поэтому не допустила бы ни у кого и мысли о том, будто учеба и практика требуют от нее каких-либо усилий и зубрежки. Успехи должны восприниматься, как нечто само собой разумеющееся – когда ты чего-то на самом деле стоишь! Однако такие опасения могли бы навести на мысли, будто Кабирии есть дело до чьего-то мнения, помимо своего собственного, а это, пожалуй, было еще более нелепо. Она с абсолютным безразличием отнеслась бы к тому, что подумали бы однокурсники, узнав, сколько на самом деле времени девушка проводила в каком-нибудь укромном уголке библиотеки, вдали от всех чужих взглядов… ну, практически всех – не считать же всерьез этого чудаковатого ангела с синдромом хронического отличника: тот был так погружен в чтение, что, должно быть, быстро не то, чтобы забыл о своей неожиданной соседке, а просто перестал обращать внимание на то, кто она такая. Наверное, и не узнавал ее в столовой или школьных коридорах, если вдруг им приходилось сталкиваться вне библиотеки.
До знакомства с этим пернатым очкариком Кабирия полагала, что любит книги. Даже несколько слишком любит: с детства мать сердилась на нее, предостерегая то тем, что от излишне усердного чтения портится осанка, а глаза теряют блеск, то опасностью набить себе голову чужими мнениями и мыслями вместо того, чтобы вырабатывать свои. Не то, чтобы раздраженно отмахивающаяся Кабирия вовсе не обращала на эти слова внимания… пожалуй, именно это стало для нее правилом – самостоятельно установленным, а оттого единственным, которого действительно стоило придерживаться: внимание уделять всему, но принимать из этого лишь то, что самой ей необходимо. За учебный год – почти уже минувший – земной практики Кабирия очень много почерпнула в этой огромной библиотеке, хотя и отнюдь не потому, что хоть одну книгу просто приняла на веру. Считалось не совсем нормальным, когда студенты читали так много, но уж она-то могла себе позволить не оглядываться на принятые для других нормы, если те не соответствовали ее желаниям. По меркам молодых дьяволов, пожалуй, любовь Кабирии к чтению была невероятной… Но, как выяснилось, у ангелов и в этом были совершенно иные взгляды и меры!
Сказать, что Анг Ли любил читать, было бы почти пустым сотрясением воздуха, потому что на самом деле чтение, должно быть, было самой его жизнью и мальчишка дышать бы не смог воздухом, не напоенным в должной мере библиотечной пылью. Книги были для него величайшим сокровищем…
«И, как видно, по совместительству – лучшими друзьями!» – украдкой бросая взгляд на склонившийся низко над книгой соседа по столику (тяжеловатые очки всегда постепенно сползали на кончик носа по мере того, как Анг склонялся над очередным томиком, но увлекшийся мальчишка таращился на страницу поверх, оттого нагибаясь еще ниже и в итоге этим кончиком носа туда практически утыкаясь), иногда думала Кабирия. Даже среди ангелов немного найдется желающих общаться с таким заучкой иначе, чем перед итоговыми контрольными – единственным временем, когда от собранной в голове энциклопедии Всего Обо Всем бывает в жизни какая-то польза! Хотя, конечно, еще кроссворды можно разгадывать… Памятью парень обладал даже для Вечного феноменальной – мог с полной дословностью шпарить по памяти несколько страниц всего раз прочитанного текста (как-то он это, практически на спор, в ответ на какую-то ее колкость продемонстрировал), но сколько в этой эрудированности было знания настоящего?
Каким-то образом уточнять свои догадки юная дьяволица, конечно же, не пыталась. Не настолько ей было любопытно, чтобы выражать интерес к какому-то там ангелу, который даже своим собратьям не особенно-то интересен! А Кабирию в жизни беспокоили только те вещи, что прямо или косвенно касались ее самой – если бы не эта упрямая склонность Анг Ли постоянно класть глаз на ту же книгу, что в этот день оказалась нужна самой девушке, она обращала бы на него внимания не больше, чем на пустые стулья по соседству! Хотя им порой случалось перебрасываться впечатлениями от разных книг: во-первых, неизбежно возникают темы для разговоров, когда в буквальном смысле одно и то же читаешь одновременно, во-вторых, Кабирия время от времени считала полезным оценить, как и в чем именно разнятся взгляды ангела и дьявола на одни и те же вещи. Может, Анг тоже… Учитывая, что среди авторов книг примерно в равной доле встречались и ее и его сородичи – иногда даже получалось прояснить для собеседника «непостижимую вражескую логику». Уж хотя бы логика могла бы и быть для всех единой – но, как выяснилось, даже тут ангелы нашли, как все перевернуть до зачастую противоположного! Иногда обсуждения и взаимные объяснения заканчивались спорами, но Кабирию упрямство пернатого не раздражало. Тем более, спорил он совсем не так, как Ури, то сыплющая морализаторскими банальностями, то, в очередной раз потеряв терпение (опровергая тем самым мнение землян насчет ангелов) – тем, что по небесной своей наивности считала колкостями или даже оскорблениями, что еще в самом начале учебного года забавляло, но быстро приелось. От Анга же – без всякого сарказма – вполне можно было услышать много интересного. Нет, не о гнусной и подлой натуре собеседницы, чем тоже регулярно могла порадовать Ури – обширная база знаний в самых разнообразных областях позволяла очкарику оперировать куда более любопытными аргументами, да еще и не без элегантности переворачивать сказанное самой Кабирией. Кое-что, хоть в этом девушка не призналась бы ни в жизнь, из его слов определенно стоило принять к сведению – даже если никак не возможно было согласиться с их сутью. Только энциклопедичность этих знаний и, вероятно, самой ангельской природе свойственная доверчивость мешали Ангу быть по-настоящему убедительным. Кто знает, не окажись он на противоположной стороне…
Глупые же мысли иногда имеют обыкновение лезть в голову, если время от времени не давать мозгам отдохнуть!
Вчера этот небесный птенчик упорхнул из библиотеки раньше, чем они успели дочитать книгу до конца, что само по себе случалось весьма редко. Уходить раньше случалось самой Кабирии, соскучившейся или решившей, что есть и более важные дела – Анг Ли любезно отвечал на брошенное прощание, лишь на миг отрываясь от чтения, и снова буквально нырял в книгу с головой. Он прочитывал от корки до корки даже оказавшиеся самыми нудными и неприятными вещи… конечно, ангелам как раз могло нравится именно то, что дьяволам казалось нудным и неприятным – но и книги, которые любила сама девочка, увлекали пернатого не меньше.  Но в этот раз на страницы просто выпрыгнул похожий на обломанный зеленый побег палочник-талисман, которому пришлось недовольно стрекотать и тарахтеть буквально под самым носом хозяина – не меньше минуты, прежде чем Анг Ли, моргнув, отвлекся от чтения и обратил на насекомое внимание.
- Кажется, у моего подопечного какие-то проблемы… – растерянно пробормотал парень, вслушавшись в стрекотание и автоматически поправляя в очередной раз сползшие очки.
- У этого примерного пионера? – скептически переспросила Кабирия, но ангел, кажется, сам понимал не больше. Зачем-то извинившись, он выскользнул из-за стола и нырнул в один из поворотов между книжными стеллажами следом за взлетевшим с книги талисманом.
В какой-то момент оставшейся в одиночестве дьяволице стало интересно, ей адресовалось это извинение – или, может быть, недочитанной книге? Наверное, для Анг Ли это было чем-то вроде брошенного на полуслове оживленного приятельского разговора, за что перед собеседником – даже неодушевленным – становилось бы неловко. Ну, ангелам с их причудами – становилось.
Неужели показательный разнос на лекции имел результаты и Мефисто ухитрился сделать хоть что-то? Профессор Темптель редко обращала внимание на патлатого меломана, предпочитая вправлять мозги тем, кто, по ее мнению, способен был на большее, а этот тип быстро получил негласную характеристику безнадежного, а вместе с ней и возможность весь учебный год спокойно предаваться тунеядству.  Но практика близилась к концу, поэтому куратор решила все-таки напомнить всем, для каких, собственно, целей их посылали на Землю.
Этот мелкий эпизод, возможно, в силу чистой своей непривычности, в итоге вызвал больше интереса, чем стоил. Поймав себя на том, что один и тот же абзац перечитывает уже в третий раз, Кабирия закрыла книгу и, взвесив в руке, собиралась уже вернуть на место – но в последний момент передумала. В течение года она несколько раз пыталась втихомолку стащить книги, которые полагалось читать только в зале, за пределы библиотеки, но каждый раз оказывалась поймана за уши бдительным дьяволом-смотрителем. Не то, чтобы это было особенно нужно: читальный зал был куда более подходящим местом, чем своя кошмаренка и чересчур шумной и скептически относящейся к книжным премудростям соседкой в приложении (Кабале по жизни была стопроцентным практиком и все знания старалась получать путем эксперимента, поэтому ее самообразовательный процесс частенько завершался взрывами, как внезапными, так и не очень), но найти возможность как-нибудь обойти библиотекаря  постепенно стало делом принципа.  Кажется, все возможные уловки – как из своего прежнего арсенала, так и новоизобретенные – Кабирия уже испробовала… Пока, осененная неожиданной идеей, не подлетела к смотрителю-ангелу и, изобразив как можно более умилительную мордочку, не попросила у него разрешения взять книгу на денечек с собой под обещание обращаться с ней со всей возможной аккуратностью. Поколебавшись, светлый смотритель, судя по всему, считавший ее девушкой серьезной и аккуратной, согласился, после чего Кабирия, торжествующе подмигнув библиотекарю-дьяволу (тот мог ожидать от нее какой угодно уловки, кроме ЭТОЙ), покинула своды этого рассадника знаний вместе со своим трофеем.  Разумеется, обманывать библиотекаря у девушки не было и в мыслях, она прекрасно отличала ситуации, когда такое оказывается только во вред себе.
Правда, читать в кошмарне оказалось решительно невозможно, поэтому книгу дьяволица просто припрятала понадежнее, еще не до конца определившись, что же, собственно, собирается делать с плодами своей небольшой победы.
Интересно все-таки, что такое могло случиться у этого… как его там? Джейкоба?  Интересоваться успехами Мефисто уж совсем никуда не годилось – существование таких типов во вселенной лучше всего было игнорировать вовсе, да и слабо верилось в то, что безразличный ко всему, кроме своей музыки, растяпа, мог действительно придумать что-нибудь стоящее. Его дядюшка – Кабирия знала это от собственного отца – был весьма крупной шишкой в касте Алчности, в его честь племянничка и назвали, ожидая, вероятно, что тот переймет хоть какую-то часть талантов и способностей именно у дяди, а не своего отца – типичного неудачника из касты Зависти, вынужденного работать мелким подчиненным у своего же старшего брата, родством с которым невероятно гордился, но самого брата при этом столь же невероятно ненавидел (что, собственно, и определило некогда его кастовую принадлежность). Мефисто-младший явно грозил повторить эту незавидную долю. Зачем Мефу вообще сдалась практика на Земле – и то не совсем понятно. Карьера Искусителя при его-то неумении двух фраз связать без корявости более чем маловероятно. А, учитывая, что все интересы Мефисто ограничивались музыкой – то не особенно-то он к этому и стремился. Должно быть, папаша и поставил условие – либо продолжать учебу, либо вкалывать чернорабочим в семейных рудниках или на какой-нибудь из фабрик четвертого уровня, а Меф просто воспользовался практикой, как возможностью побездельничать лишний год, а то и парочку, прежде чем оказаться на фабрике или в шахте, где таким вообще-то самое место. Проще говоря, интересоваться делами подобного однокурсника было для Кабирии невообразимо ниже достоинства.
Но почему бы не полюбопытствовать, как обстоят дела на противоположной стороне?
Поэтому утром, когда до начала занятий оставалась еще пара часов, Кабирия прихватила свой вчерашний трофей из библиотеки и отправилась на верхние – под самой крышей – этажи школьного корпуса, где и гнездились в своих мечтальнях птички небесные. Несколько пташек оказались ранними и уже успели выпорхнуть в неуютно-светлые, будто в больнице, коридоры верхнего этажа.  Царственно проходящую мимо дьяволицу они провожали недоуменными взглядами, которые та, естественно, проигнорировала, а Ури, к негласной радости, среди встретившихся по пути не оказалось – Кабирия не любило резко, без настроя переключаться с одного амплуа на другое.
Сам Анг Ли, однако, не вставал так рано, поэтому незваную гостью в дверях своей мечтальни встретил с видом столь заторможенным и слегка помятым, что не стоило и сомневаться – визит его и разбудил. Вернее даже – поднял с кровати, разбудив не до конца.  Какое-то время паренек, щуря и без того миндалевидные, лишившиеся привычных круглых очков глаза, растерянно разглядывал Кабирию, то ли и в самом деле с трудом ее узнавая вне стен библиотеки, то ли соображая, не счесть ли ломящихся в дверь дьяволов продолжением утреннего сна.
- Привет! – нарушила затянувшуюся паузу девушка, заодно намекнув на собственную реальность.
- Доброе утро, – полуавтоматически кивнул Анг Ли. – а ты…
- Утро добрым быть не может, в особенности если здесь – Я! – наставительно возразила Кабирия. – Я принесла тебе книгу… Ну, знаешь, ты вчера сбежал так неожиданно, не дочитав до конца, чем в следующий раз ждать, пока ты меня догонишь, лучше возьми сейчас.
При волшебном слове «книга», подкрепленным демонстрацией обсуждаемого объекта, ангел наконец-то проснулся окончательно и даже отчего-то заволновался.
- Книга? Но она же была из фонда, который запрещается выносить из читального зала! – взяв у подлетевшего палочника свои очки, мальчишка водрузил их на нос и еще раз – уже прояснившимся недоверчивым взглядом – изучил гостью и ее приношение. – Ваш библиотекарь разрешил ее взять?
- Нет, – просто ответила Кабирия. И, дождавшись, пока просто подозрительная мина станет слегка панической, все-таки добавила. – но ВАШ – разрешил.
В довольно темных для ангела сливового цвета продолговатых глазах за стеклами очков доверия отчего-то не прибавилось.
- Эй! В чем дело? Спроси его сам, если хочешь! – напустив на себя наигранную обиду и поджав губы, чтобы скрыть желание захихикать, воскликнула дьяволица. Анг Ли моментально смешался.
- Да… то есть – нет. То есть – извини, конечно, я тебе верю. И спасибо.
Желание хихикнуть переросло в желание рассмеяться во весь голос, но девушка позволила себе только скупую улыбку в знак того, что не рассердилась.
- Да… проходи. Только у меня беспорядок жуткий, – отступая назад, неуклюже пригласил пернатый.
- Не боишься, что потом товарищи засыплют вопросами, что же такое ты делал с дьяволом в своей комнате с утра пораньше? – выразительно закатив глаза, уточнила Кабирия, но в мечтальню все-таки вошла. О настоящем – а тем более «жутком» –  беспорядке Анг Ли просто не имел представления, но и особенной аккуратностью обстановка действительно не отличалась. Не то парню посчастливилось занимать комнату единолично, не то сосед был таким же ярым любителем печатного слова – почти все хоть относительно предназначенные для того поверхности занимали башенки из книг и кипы журналов.
- Ну, с точки зрения теории вероятности немного шансов на такое совпадение, а если сегодня не пробудится какой-нибудь вулкан в окрестностях или на город совершенно неожиданно не обрушится цунами – думаю, мне легко поверят на слово, что мы НИЧЕГО не делали! – немного лекторским размеренным тоном ответствовал парень, заставив дьяволицу все-таки поперхнуться смехом.
Немного сдвинув книжные стопки, девушка присела на край журнального столика, закинув ногу на ногу.
- Так что же вчера случилось, что ты сбежал так поспешно? – со скучающим любопытством, словно бы исключительно для поддержания разговора, поинтересовалась Кабирия, когда ангел забрал у нее библиотечный томик.
Анг Ли, однако, моментально поскучнел и понурился. Неужели произошло невозможное и Меф ухитрился хоть чего-то от подопечного добиться?
- Похоже… что ничего не случилось, – наконец убитым голосом ответил паренек. Кабирия окончательно перестала что-либо понимать! Не хочет обсуждать с ней практику, потому что опасается, что она станет подыгрывать Мефисто? Эти ангелы во всем поддерживают своих собратьев – даже в откровенно глупых начинаниях – так что вполне простительной для них ошибкой будет ожидать, что и дьяволы поступают так же. Или это как-то касается ее Жиневры? Джейкоб же был влюблен в рыжеволосую ундину в самом начале года, однако всем – включая их Помощников – казалось, что это дело уже давно забытое.
- Я весь вечер за ним наблюдал, вернулся уже затемно, – помолчав, пояснил Анг Ли. – но у Джейкоба все в точности, как и обычно. Он до вечера дежурил в этом приюте для собак, потом вернулся домой и весь остаток вечера занимался учебой.  Или это я чего-то могу понять… – голос стал совсем тихим к окончанию фразы.
- Так в чем проблема-то? – Кабирия картинно изогнула бровь. – Если он ведет себя как обычно – то есть примерно, скучно и добросовестно, разве это не то, чего вы, птички небесные, от землян добиваетесь?
- Я хотел бы знать, что у Джейкоба на сердце твориться…
- Сердце? Ну, если у него нет аритмии…
- Ты понимаешь, о чем я говорю! Я боюсь, что могу не замечать чего-то важного для самого Джея, или не понимать этого.  Люди гораздо сложнее ангелов… и даже дьяволов, – не смотря на удрученность, Анг Ли прекрасно заметил, как скривилась собеседница при последних его словах. Много этот коллекционер книжных премудростей знал о настоящих дьяволах, да и о настоящих людях!
- Да ну? Первый ученик школы, при этом не завидующий более популярным и компанейским подросткам, искренне увлеченный делом своей жизни и искренне пытающийся сделать мир добрее! Скукотища смертная, к чему вы землян и ведете… Что такого у него может быть «на сердце»?
- Если бы под ту же самую характеристику идеально не подходил Ягами Лайт, быть может, это и утешало бы! – с невеселым смешком откликнулся ангел.  Кабирия приглушенно крякнула, соображая, не ослышалась ли, но тут же снова рассмеялась.
- Думаю, если бы Джею подсунули что-то вроде такой волшебной тетрадки, тебе не удалось бы этого не заметить!
Не смотря на подавленность, Анг Ли улыбнулся.
- Ты тоже читала это, верно. Или рассуждаешь только на основании телесериала?
- По правде говоря, я предпочитаю графическую литературу европейской школы, но многие произведения имеет смысл рассматривать вне какого-либо направления. Что до «Тетрадки», то – разве я могла бы пропустить историю о столь всесокрушающей человеческой гордыне?
- Дело там вовсе не в гордыне! Людям свойственно сбиваться с пути и становиться пленниками иллюзий…
- Иллюзий! Я бы сказала, что в этой истории понимание ситуации безупречно. Нет никакого смысла уверять, что внезапно обретенная власть может испортить человека. Или деньги. Или успехи, как и наоборот, неудачи. Все это может лишь поднять на поверхность изначально заложенные в человеческой натуре качества, пусть даже до того человек сам об этих своих сторонах даже не задумывался, а стоило лишь подколупнуть…
- Но с помощью артефакта, который только и может, что убивать, у человека остается весьма ограниченный набор методов. В его руки могло попасть что-то, позволяющее менять мир как-то иначе. Не путем однозначного зла… Но больше ничего такая тетрадь не может, поэтому, встав на этот путь, человек неизбежно начинает принимать зло как часть себя. Даже когда видимой крови на руках не остается, даже оставаясь для всех слепым вестником судьбы… но при других обстоятельствах он мог бы и не пойти в этом направлении.
- А еще мог вовсе не использовать тетрадь, но сделал свой выбор!
- Боюсь, случай с террористом в детском саду был слишком сильным… мотивом. Сделать что угодно – даже для лучшего из людей. Я думаю, что и для некоторых из ангелов… наверное. А одно неизбежно тянет за собой другое.
- Этот ваш морализм! Но, я могу поспорить, Эль тебе в этой истории понравился больше!
- Ну, – Анг со смущенной улыбкой потупился. – мне нравится Мелло. Улучшенный вариант. Хотя, конечно, жаль, что эту партию не доиграли до конца в первоначальном составе. А какая еще манга тебе нравится? Я-то думал, девочки интересуются только волшебными приключениями или чем-то вроде того…
- Просто прими к сведению, что я – не «большинство девочек», только и всего. Хотя нет ничего такого в волшебных приключениях. А вообще, как я уже сказала, мне нравятся европейская графическая литература. Ты читал «Небесную куклу» или, может, для ангелов там излишне шокирующие аллюзии?
- Ох, да после манги «Гетто ангелов» меня трудно шокировать какими бы то ни было аллюзиями! – отложив книгу на спинку кресла, Анг Ли вспорхнул в сторону встроенных в стену шкафов рядом с кроватью, разумеется, битком набитых книгами, и многозначительно провел ладонью по ряду томиков в мягких обложках. – Хотя не могу сказать, что это мне особенно понравилось, но к образам стоит относиться только как к образам. Методам выражения. А сейчас я уже почти закончил собирать серию «Океана времен», просто удивительная смесь человеческой драмы, мистики, антиутопии и мифологического наследия человечества, ты, возможно, слышала об этой серии… Брать приходится на японском, но практика в языках тоже не бывает лишней, кто знает, в каком земном государстве нам придется работать в будущем. Только последний том еще не вышел в продажу даже на языке оригинала, поэтому…
- У меня есть последний том.
- Гм, что? – оборванный на полуслове ангел резко смолк.
- У меня есть последний том «Океана времен», – повторила Кабирия. – правда, в электронном виде. Попросили перевести для одного интернет-ресурса любителей комиксов. Коль скоро нам в младшей школе вбили в головы все использующиеся на Земле языки, то почему бы это не использовать? Могу скинуть тебе на читалку, если хочешь.
- Я уверен, что тут какая-то ошибка! – слегка поморщившись при слове «комиксы», мотнул головой Анг Ли. – Я внимательно отслеживаю новости по этой серии, последний том еще не вышел для распространения ни в печатной, ни в электронной версиях.
- Ну, утечки из цеха пока еще никто не отменял…
- Так это… это ПИРАТСКИЙ ресурс?! Еще и занимающийся промышленным шпионажем! Как эти люди могут называть себя «любителями комиксов», когда сами обворовывают и разоряют их создателей? А ты потакаешь подобному… ах ну да, разумеется – ведь ты же дьявол!
- Что это за тон? Чего это ты имеешь против дьяволов?! – возмущенно зашипела Кабирия, подскакивая.
- Ничего! – ледяным тоном отрезал пернатый. – Просто это все объясняет!
- То есть, – сменив тон на медоточивый, невинно уточнила девочка. – последние главы тебе не нужны?
Несмотря на все усилия держать себя в руках и крыльях, Анг Ли просто затрясся от негодования.
- Никогда! Никогда я не стал бы пользоваться ворованными материалами от недобросовестных…
- … Ведь купить новый томик ты все равно купишь, когда он выйдет в официальную продажу, значит, прибыли издательству принесешь столько же, что и обычно – а узнать, чем все кончилось, мог бы уже сегодня…
По скуластому лицу пробежал едва заметный нервный тик.
- Я же сказал – НЕТ! То, что ты делаешь – недопустимо и неприемлемо!
- Ах, а ты говоришь это так, словно это что-то плохое! – огрызнулась Кабирия. Хотя Анг Ли так легко повелся на ее поддразнивание, настроение от разговора почему-то стремительно портилось. – Ах, ну да, разумеется – ведь ты же ангел! Не хочешь – и не надо… будь здоров!
Автоматически раздвигающиеся створки на выходе из мечтален лишали приятной возможности хорошенько шарахнуть дверью о косяк, но, возможно, это было бы излишним позерством. В негодовании вылетев в коридор, Кабирия едва не сшибла ангелессу в нежно-сиреневом платьице с закрученными в «баранки» по обе стороны головы русыми хвостиками – та едва успела в последний момент отпрянуть с траектории полета. Сама дьяволица даже притормаживать не стала.
Право же, последнее время эти ангелы стали слишком много о себе воображать!

Я прошу прощения, но этот кусочек в итоге определенно должен находиться ПОСЛЕ кусочка про Кабирию. Хоть событийной взаимосвязи и нет, но тот закончился еще до начала уроков.

Хелен
Прекрасной погоде далеко не всегда получается искреннее радоваться. Наверное, не свети сегодня солнышко до такой степени жизнеутверждающе, превращая город в акварельный рисунок, иллюстрирующий какую-нибудь сказочную историю, и не наполняй восхищенные погожим деньком птицы школьный парк таким оглушительным щебетом – то и просиживать это восхитительное утро в классе не было бы так обидно. Хелен добросовестно несколько раз старалась сосредоточиться на уроке математики, но каждый раз в какой-то момент все сливалось в какой-то невнятный шумовой фон, а неровные ряды цифр на доске превращались в какие-то не поддающиеся расшифровке иероглифы – и вскоре девушка снова не без раздражения ловила себя на том, что тоскливо глазеет в окно, думая о чем угодно, но только не…
- Вы меня слышали, Хелена?
- Эм… да? – едва не подскочив на стуле от неожиданности, девушка поспешно перевела взгляд на преподавателя, тщетно пытаясь вспомнить, что же пропустила мимо ушей на этот раз. Математик с многозначительным видом поправил громоздкие квадратные очки.
- Раз уж Вы позволяете себе отвлекаться, могу предположить, что с задачей Вы уже справились. Пожалуйста, пройдите к доске, разберем решение перед всем классом! – разворачиваясь, он приглашающе махнул рукой и двинулся между рядов к учительскому столу.
Хелен растерянно огляделась, попутно заглянув в тетрадь к сидящей рядом сестре, но та тоже ничего даже не начала решать, а записанные условия задачи – может быть, той самой, о которой сейчас шла речь – мало о чем говорили.
- Дьявол! – прижав к губам кулачок, приглушенно выругалась старшая близняшка. Джулия на миг встретилась с ней взглядом и виновато пожала плечами. Выражения лиц остальных одноклассников варьировались от равнодушия до язвительного злорадства.
- Ну что, Хелена, Вы идете? – полуобернувшись, подбодрил математик, вынуждая с неохотой и намеренной неторопливостью все-таки выползать из-за парты. Но, как ни оттягивай неизбежное, путь к доске до самого конца урока все равно не продлиться. – До конца занятия осталось десять минут, как раз успеем ра…
Пронзительная трель звонка заставила смолкнуть на полуслове и едва не подскочить от испуга уже самого преподавателя. Несколько секунд ему потребовалось на то, чтобы опомниться и попытаться запротестовать, однако классу, в большинстве не менее Хелен проникнувшемуся весенним настроением и не желающему просиживать в аудитории без нужды ни единой лишней минуты, этого хватило, чтобы моментально очнуться от лекционной полудремы и лавиной подорваться со своих мест. Спокойно на своих местах остались сидеть только энтузиасты вроде Жиневры, Джейкоба и Эдуардо, а топтавшуюся в переходе между патами Хелен едва не смели с ног, вынуждая буквально рухнуть обратно на стул.
- Постойте! Звонок прозвонил слишком ра… но… Ох!
Обнаружив, что разговаривает уже по большей части с удаляющимися спинами, математик покорно вздохнул, еще раз недоверчиво поглядывая на наручные часы и хмурясь. Хелен хлопала глазами, не в силах поверить, что неминуемая уже гроза, кажется, прошла стороной.
- Повезло тебе! – собирая тетради в сумочку, насмешливо шепнула сестренка. – Но завтра он непременно начнет урок с того, что спросит тебя.
Как будто так необходимо было об этом еще и напоминать. Точные науки никогда не были коньком обеих сестер, а теперь Хелен еще и, поддавшись весеннему настроению, порядком подзапустила учебу, частенько просто переписывая у сестры готовые работы. Но с ответами у доски этот номер не пройдет и… И не исключено, что Джулия просто-напросто злорадствует, сообразив, что уж теперь-то сестра вынуждена будет вместе с ней корпеть над тетрадями вместо того, чтобы пойти куда-нибудь с Мэтью.
- Ну, и отлично, как раз будет сегодняшний вечер, чтобы, наконец, подготовиться! – с преувеличенной бодростью откликнулась Хелен. Конец года приближается все неотвратимее и, по-хорошему, за учебу давно пора бы взяться как можно серьезнее. Хотя… покосившись на математика и удостоверившись, что тот уже выходит из класса, бормоча что-то про завхоза, дежурного и работу школьного звонка, все-таки сказала вслух. – Хотя это черти что, убивать такое чудесное время на уроки! Я, наверное, просто с ума сойду раньше, чем наступят, наконец, каникулы!
- Прекращала бы ты лучше все время чертыхаться! Реально уже раздражает! – тоже поднимаясь из-за парты, протянула сестренка. – Знаешь, как говорят, обращаясь к кому бы то ни было, стоит быть готовым, что тебя могут и услышать! – скорчив физиономию, по всей видимости, призванную многозначительно устрашать, Джулия покрутила ладонями у лица, словно пытаясь загипнотизировать. Хелен хихикнула.
- А тебе лучше прекратить смотреть всю эту экзотерическую муть по кабельным каналам! – развеселившись, посоветовала она. – Поверить не могу, что ты младше меня всего-то на четверть часа, когда заводишь всерьез разговоры о всякой дья…
- Ну, вот, опять! – уже откровенно дурачась, Джули предостерегающе помотала под носом сестры указательным пальцем. И, немного посерьезнев, добавила. – Мир сложнее, чем кажется, и мы не можем знать о нем абсолютно все. Для человека, по воле которого звонок с урока может прозвенеть на десять минут раньше положенного, ты слишком уж скептически смотришь на мир. Слова и мысли могут влиять на реальность!
- Тогда тем более стоит болтать поменьше глупостей! Звонок прозвенел всего один раз – гораздо логичнее считать это обычным совпадением, впрочем, я была бы…
Под подошвой туфли что-то хрустнуло, заставив направившуюся было к выходу из класса девушку озадаченно остановиться.
- Ты была бы – что? – не поняла нагнавшая сестру Джулия. Хелен отступила на шаг назад.
- Я говорю, что была бы и дьяволу благодарна, если бы он имел какое-то отношение к моему шансу не схлопотать лишний неуд в самом конце года! – негромко закончила девушка, слегка заторможено уставившись на раздавленный почти в крошево ломтик хрустящей картошки на полу.

))) Ну, не одному ж Сульфу ангелочкам предлагать неприличное) Но Кабирия предпочитает более интеллектуальную сферу)

Она сама не выкладывает, только переводит
Вообще это слишком косвенное воздействие. Все-таки подопечный не в вакууме зависает, а взаимодействует со всем окружающим миром, так что множество совершенно сторонних людей так или иначе затрагивается. *Посмотрите сами: Кабале и Дольче перетягивают Эдуардика, причем на кону стоит всего лишь мера его эгоизма, а совсем другой мальчик становится преступником - и это прямой результат происходящего. Или серия с коллективной игрой, где ситуации Эда и Жени переплелись до нераспутывания и ангелы, по сути, воздействовали на Эдуардика, вправляя мозги - Женевре. Так что под запретом косвенное воздействие быть не может, а насколько необходимо затрагивать кого-то левого в работе с подопечным - это фиг со стороны кто разберется. Еще вопрос, как на кучу прохожих аукнулись переполохи, которые Раф собачьей стаей и машиной создала!
К тому же, наверное, их поведение в личной сфере не отслеживается. Ангелочку под видом землянина не запрещено перевести старушку через дорогу, а Кабале - испортить мяч детишкам в парке.
В общем, поскольку я для своего фаннона решила, что языки ангелята и чертята все-таки учат, а не понимают сверхъестественным образом, то и переводы Кабирии укладываются в рамки допустимого.